КОТЕН-ХАН

В давние времена хозяином пасущегося скота, главой хоорайского народа был могучий Котен-хан. Он имел зимник в устье Табата, а на летник перекочевывал в устье реки Есь. Весной, пока не тронется лед на Абакане, Котен-хан перекочевывал на левую сторону реки, а возвра­щаясь осенью, пока не застынет река, переходил ее у переправы Матке- чик. Котен-хан был таким великаном, что мог лечь поперек Абакана, за­пруживая реку, а его народ спокойно перекочевывал по галечному дну русла.

Во времена Котен-хана наш народ никому не подчинялся, не платил чужим правителям дани «албан-чага». Приезжавшие чужестранцы, уви­дев силу Котен-хана, не осмеливались выступить против него войною. Дальние страны боялись богатырской славы, ближние соседи, зная кру­тую силу, не решались поднять оружие против великого хана. Не нахо­дилось ни одного хана, который бы замышлял о завоевании Хоорая.

Котен-хан приезжих гостей сначала на славу угощал, а затем устраи­вал мирные состязания. Первоначально предлагалось поднять тяжелый круглый камень «маргы-тас» и перебросить его через плечо. Пример по­казывал Котен-хан. Мало кто из гостей мог поднять «маргы-тас» даже до пояса.

Вторым видом состязаний была борьба. Расстилался трехслойный войлок, на котором происходило единоборство на кушаках. В борьбе также не было равных Котен-хану. Не находилось человека, который бы сумел за кушак поднять и бросить на землю хоорайского богатыря.

Третьим видом соревнования являлась стрельба из лука по мишени. Ставился каменный валун на расстоянии ста шагов. Стрелы гостей с тру­дом долетали до мишени. Посланные меткой рукой Котен-хана стрелы разбивали каменную мишень вдребезги.

После стрельбы из луков устраивали конные скачки. Надо было про- скать расстояние от устья Табата до Енисея и обратно, до кургана, где сушили потники лошадей. Не было скакунов, равных в скорости коням Хоорая.

Долго ли, коротко ли правил Котен-хан, но стал он стареть, его голова засеребрилась сединой. Не сыскалось для него супруги, поэтому не было потомства, рожденного из его печени. Из-за своего могучего телосложе­ния среди его подданных он не находил подходящей пары. В другие хан­ства он не ездил, жил только в своем владении.

Однажды советники Котен-хана, обеспокоенные его семейным поло­жением, собрались к нему во дворец: «Великий наш правитель, твой воз­раст перешагнул молодость, твои плечи затвердели, но до сих пор у тебя нет наследника. Одинокая головня не горит, одинокий мужчина не соз­даст семью. Найди подходящую спутницу. Мы не хотим остаться после тебя одеждой без ворота, народом без власти», - говорили они.

После настойчивых советов придворных Котен-хан решил жениться. Он отдал приказ - отобрать тридцать мощных женщин из своего поддан­ного народа. Из приведенных девушек Котен-хан отобрал девять, подхо­дящих по росту и упитанности. Прошедших предварительный отбор де­вушек досыта кормят, угощают и поят. Ежедневно каждую особу в от­дельности стражники выводят в уборные. Котен-хан тайно сам проверял процесс освобождения их кишечника. Одна женщина опорожнялась на­столько мощно, что ее льющаяся моча напоминала струю коровы. Котен- хан, узнав ее свойства, решил на ней жениться. Женщина оказалась ро­дом из-за Енисея, из племени модар. Она имела сына по имени Ах-Кобек.

Котен-хан стал жить с модарской женщиной. Через год у них родился мальчик, которого ласково назвали Ах-Кёк. Он вырос таким же сильным и могучим, как отец. Когда он возмужал, то к его имени добавили титул «мирген».

В те времена возглавлял модаров, живших за Енисеем, вождь по имени Кормегес. Он задумал захватить власть в Хоорае, погубив наследника - Ах-Кёк Миргена. Кормегес с модарами прибыли в гости к Котен-хану, как родня со стороны жены. После пышного застолья, уважая гостей, устроили конные скачки. Надо было проскакать от Кунгуре, где находился курган, к которому привязывал своего коня Ах-Кёк Мирген, до Енисея, а оттуда че­рез Салбу и Бею - назад. В скачках Ах-Кёк Мирген стал победителем. По­сле скачек около аала Кунгуре провели борьбу на кушаках. В борьбе также не нашлось равных Ах-Кёк Миргену. После спортивных состязаний вновь устроили пиршество. От молока шестидесяти коров сделали айран, от мо­лока сорока кобылиц сделали кумыс. Айран и кумыс перегнали на крепкую араку. Кормегес привез в торсуках из скотской кожи отборное вино - «араджан» и стал угощать им победителя в соревнованиях - Ах-Кёк Мир- гена. Ничего не подозревающий сын Котен-хана пьет хмельные напитки от чистого сердца. Через некоторое время он заметно опьянел. А модары ста­рались ему подливать все новые порции крепкого вина. Как говорят, вели­кую пищу (т. е. вино) не переборешь. Ах-Кёк Мирген опьянел и свалился спать. Его охрана, тоже крепко выпив араки, разошлась по домам. Остался рядом с ним только сводный брат по матери Ах-Кобек. Он принадлежал к тому же племени, что и Кормегес. Его мать оказалась близкой родней Кормегесу. Вождь модаров сумел уговорить Ах-Кобека пойти на преступ­ление. «Если убьем Ах-Кёк Миргена, - подговаривает модар, - то ты ста­нешь ханом Хоорая». Ах-Кобек согласился.

Заговорщики пьяного Ах-Кёк Миргена привязали к хвосту коня и по­тащили по степи. Когда модары достигли долины Енисея, Ах-Кёк Мир- ген очнулся. Вся кожа у него была содрана, кости оголились. Модары стараются его разрубить саблями, но не могут. Измученный Ах-Кёк Мир- ген говорит: «Снимите мои сапоги, достаньте оттуда саморежущий но­жик - «кистик», которым сможете отрезать мою буйную голову. Больше не мучайте меня, если хотите погубить мою жизнь». Модары нашли нож- кистик, перерезали ему горло, отправив на тот свет могучего сына прави­теля Хоорая.

В это время ничего не подозревающий Котен-хан перекочевывал со своими табунами со стороны устья Еси на правый берег Абакана в район Маткечика. Смотрит и не может понять - почему народ, перебравшийся на другую сторону Абакана, испускает вопли, издает плачи. Котен-хан ринулся верхом на коне к Маткечику, а там модары саблями рубят под­данных страны Хоорай. Его пасынок Ах-Кобек оказался там же, среди модаров. Разгневанный Котен-хан сразу разгромил модарское войско. Кормегес и Ах-Кобек вынуждены были бежать. Котен-хан натянул лук и выстрелил им вдогонку. Смертельно раненный Кормегес не сумел доб­раться до модарских кочевьев, скончался по дороге. Ах-Кобек бросился бежать в верховья реки Сое. Гора, где он скрылся и перевязывал свои раны, с тех пор стала носить имя «Ах-Кобек». Когда Ах-Кобек убегал, то около озера «Алтын-кёль» у него оторвалось огниво. Оно до сих пор там находится в виде квадратного белого камня, известного у хакасов как «Ах-Кобек тас» - камень Ах-Кобека.

Ах-Кобек перевалил Саяны и достиг Монголии. Он поведал монголь­скому хану о событиях в стране Хоорай. Там, среди горячих красных пес­ков Монголии, он и нашел свой последний приют. Котен-хан после смер­ти сына долго не прожил. Его похоронили в устье реки Табат, в одном из крупных курганов. У него не осталось наследников. Спустя некоторое время, в Хоорай, потерявший своего великого правителя, нагрянули мон­голы и завоевали наш край.