СОЗДАНИЕ И УСТАНОВКА ИЗВАЯНИЙ И СТЕЛ - "ИЗВАЯНИЯ И СТЕЛЫ ОКУНЕВСКОЙ КУЛЬТУРЫ"

Источник: Леонтьев Н.В., Капелько В.Ф., Есин Ю.Н. - ИЗВАЯНИЯ И СТЕЛЫ ОКУНЕВСКОЙ КУЛЬТУРЫ. - : Хакасское книжное издательство, 2006. - 236 с. С. 14-15

Создание изваяний и стел требовало значительных трудовых затрат. Для этих целей использовались каменные орудия, т.к. бронзовые инструменты при попытке работы по песчанику или граниту быстро приходят б негодность [Грязнов, 1950, с. 130; Кызласов Л.Р., 1986, с. 178]. Степень трудоемкости процесса зависела от твер- - дости используемой породы камня и от объема работ по приданию ему желаемого облика.
Наименьшее количество усилий затрачивалось на изготовление стел. В местах, где имелись обнажения песчаников, предпочтение отдавалось им. Скальные обнажения этой породы часто расслаиваются в процессе выветривания на отдельные горизонтальные пласты и плиты, раскалываются на отдельные блоки. что значительно облегчало добычу камня. Можно было выбрать подходящий по размерам расслоенный блок и при помощи деревянных или роговых клиньев, забивавшихся б трещины, отделить плиту нужной толщины. Она почти не нуждалась б дополнительной обработке, достаточно было подправить края, если они были неровными, и закруглить верхний край, если это считали необходимым. Будущее изображение на плите намечали резцом. Следы такой предварительной разметки хорошо видны на стелах № 118 и 119. После этого процарапанные линии прорабатывали точечной выбивкой до образования углубленных желобчатых полос. На завершающем этапе их обычно прошлифовы- вали осколками песчаника. Линии рисунка становились ровными и, благодаря светло-серому цвету; контрастно выделялись на красновато-коричневом или серо-зеленом фоне плиты. Иногда их дополнительно прокрашивали красной охрой.
В ходе экспериментов, проводившихся во время раскопок могильника Черновая УШ. было установлено, что на создание большого антропоморфного изображения на плите, подобного находившимся б могильнике, даже при отсутствии соответствующих производственных навыков и специализированных каменных орудий (экспериментатор пользовался только необработанными гальками и осколками песчаника) требуется не более пяти— шести часов чистого рабочего времени [Леонтьев Н.В., 1970, с. 267; Максименков, 19816, с. 36].
Наиболее трудоемким был процесс изготовления изваяний. При использовании коренных пород камня старались найти подходящую природную глыбу - заготовку; Объем последующей работы зависел, прежде всего, от того, насколько форма камня удовлетворяла создателей изваяния. Если она была приемлемой, то обработке подвергали только лицевую сторону. Ее оббивали так, чтобы выделить рельефом антропоморфную личину, ее грудь и живот. Если же камню желали
придать более правильную “саблевидную” или “сигаровидную” форму, то объем работ резко возрастал. После грубой обработки поверхности ее подшлифовывали, ограничиваясь обычно теми гранями или их частями, на которых предполагалось нанести изображения. При использовании песчаников заготовками для изваяний служили толстые плиты, которые добывали на скальных обнажениях. Могли использоваться также отдельные глыбы со склонов гор. Обработке чаще всего подвергали лишь две противолежащие узкие стороны камня. На лицевой высекали рельефную личину. Обратной стороне придавали дугообразную или угловатую форму, но не всегда.
Линии рисунка, выбитые на светло-сером граните, не столь контрастны, как на песчанике, поэтому их часто прокрашивали красной охрой. Иногда антропоморфную личину закрашивали полностью, оставляя светлыми только желобчатые линии (см. № 76). Следы красной краски на ряде изваяний и стел прослеживаются довольно хорошо, несмотря на то, что, находясь около четырех тысяч лет б степях, они подвергались разнообразным неблагоприятным природным воздействиям. Краска сильно выцвела, но не расплылась. Стойкость ее. видимо, объясняется тем, что ее разводили на сукровице. Так поступали североамериканские индейцы, когда хотели, чтобы краска долго держалась, не смывалась водой и не выцветала от времени [Волков, Руденко, 1910. с. 195]. В отличие от изваяний, росписи на стенках погребальных ящиков, не предназначавшиеся для длительного “экспонирования”, выполнены сухой охрой и разведенной на воде. Многие из них оплыли, несмотря на то, что находились б гораздо более благоприятных условиях.
Культовый характер изваяний и стел был окончательно установлен благодаря Л.Р Кызласову, исследовавшему изваяния и менгиры, сохранившиеся б местах их первоначальной установки. Больше всего таких памятников находилось в небольшой межгорной котловине Copra, на левом берегу р. Бюрь, где и были проведены основные раскопки [Кызласов И. Л., 1984; Кызласов Л.Р., 1986, с. 102-125]. Всего здесь было выявлено 8 древних святилищ. Количество изваяний и менгиров б них было разным. В двух святилищах было воздвигнуто только по одному изваянию. В первом из них стояло изваяние № 47, обращенное личиной на ВЮВ. К югу от него находилась жертвенная яма. заполненная камнями. Между ними найдено небольшое количество неопределимых костей животных. Во втором святилище изваяние № 65 тоже было обращено личиной на ВЮВ. В яме для его установки были найдены череп и кости ног шестимесячного барашка, а также кости ног взрослой овцы. В жертвеннике, примыкавшем к Изваянию с юга, под камнями выкладки находилось 35 костей двух овец. На дне ямы лежали кости молодой овцы. Исходя, из того, что окот овец в традиционных скотоводческих хозяйствах приходится на конец марта - первую половину апреля, время создания этого святилища может быть определено по костям шестимесячного барашка - концом сентября - первой половиной октября. Наиболее знаменательной календарной датой этого отрезка времени является день осеннего равноденствия, приходящийся на 22 сентября. Солнце в этот день восходит' точно на востоке, изваяние же ориентировано на ВЮВ. Это может означать, что установку' его производили не на восходе солнца, а немного позже. Изваяние № 47, судя по идентичной ориентировке, тоже могло быть воздвигнуто к этой календарной дате.
В двух других святилищах изваяние сопровождалось менгиром.. В первом из них изваяние № 67 было обращено личиной на восток. В семи метрах от него находился поваленный менгир., В яме, где стояло изваяние, костей животных не обнаружено. В 2,7 м к ЮЮЗ от ямы находилась каменная выкладка жертвенника. Среди его камней встречены позвонок и кости ног лошади, а также эпистрофей крупного рогатого животного. Менгиром служило грубо обработанное изваяние № 155 с обломанной вершиной, вкопанное в перевернутом виде. Среди камней его контрфорсов. найдены обломки двух зубов лошади К югу от менгира находилась принадлежащая ему выкладка жертвенника, перекрытая верхним концом изваяния № 155. В заполнении жертвенной ямы попадались неопределимые кости животных. В другом святилище изваяние № 87 было повалено. Ранее оно стояло личиной к востоку В яме, где оно находилось, встречены кости двух барашков в возрасте двух - четырех месяцев. Жертвенной ямы у изваяния не было. К северу от него лежал разбитый на две части менгир В яме для его установки обнаружен череп трехмесячного барашка, кости взрослой овцы, а также кости ног годовалого барашка. Трехмесячного возраста барашки достигают в конце июня - первой половине июля. К этому отрезку времени близок день летнего солнцестояния. Святилище, вероятнее всего, было посвящено именно ему. Судя по ориентировке изваяния, установку его производили позже восхода солнца, но утром. Святилище с изваянием № 67, ориентированным аналогично, также могло быть создано к этому дню года. Любопытно, что на святилищах, созданных к дню осеннего равноденствия, изваяния сто- яіи поодиночке, а в приуроченных к летнему солнцестоянию сопровождались менгиром.
В других святилищах костей молодых животных не было, поэтому установить время их со- ■ оружения не представляется возможным. Раскопки выявили существование строго регламентированной
обрядности: все изваяния ориентированы в направлении восхода солнца., каждое из них сопровождается жертвенником Жертвы и, видимо, шкурки барашков помещали также в яму для установки изваяния. В тех случаях, когда в святилище воздвигали два или три памятника, их располагали по линии север - юг. Создание святилищ приурочивали к наиболее значимым годовым календарным датам - дням летнего солнцестояния и осеннего равноденствия.
Воздвижением стел отмечали, очевидно, также дни зимнего солнцестояния и весеннего равноденствия. Из-за сильного промерзания почвы, затруднявшего проведение земляных работ в это время года, вероятно, ограничивались созданием таких стел, которые не предполагалось вкапывать в землю. Их просто устанавливали на земле на время проведения культовых обрядов. Почти все стелы, находимые в окуневских могильниках, вероятно, являются именно “зимними”, т.к. изображения антропоморфных личин на них занимают почти всю плоскость плит. Создавали их для проведения какого-то одноактного календарного ритуала, после чего они утрачивали свою культовую роль [Миклашевич, 2002, с. 198]. Об этом можно судить по незавершенности изображений личин на памятниках № 59, 117, 119, 152 и ряде других. Их, очевидно, не успели закончить до начала празднества, по окончании же его необходимости завершения изображений уже не существовало.. Некоторые из этих стел после утраты основной культовой роли были использованы для создания новых рисунков, которые нередко перекрывают основные изображения (см. № 118-120, 135 и др.). Стела № 222. например, была повалена лицевой стороной вниз и на ее обратной стороне были выгравированы многочисленные изображения крупных рогатых животных. После этого она была использована в качестве перекрытия могилы в кургане Разлив X.
Изваяния, в отличие от многих “зимних” стел, долго оставались на своих местах, но и их культовая роль тоже, видимо, ограничивалась определенным календарным сроком. Об относительной кратковременности поклонения этим памятникам можно судить хотя' бы по тому, что при каждом из них есть жертвенник, отображающий факт совершения жертвоприношений при сооружении святилища, следы же последующих жертвоприношений невыразительны. После утраты первоначальной культовой роли изваяния № 49 и 155 были использованы в качестве менгиров во вновь создаваемых святилищах. Ряд других изваяний, не считаясь с основными изображениями, покрыли новыми рисунками (см. № 13,16,35 и др.). Среди них преобладают изображения ‘Тощих” коров и округлые лунки. По семантике они, как будет показано ниже, близки основному женскому образу изваянии, поэтому не исключено, что выбивали их с целью продления культовой роли “старых” памятников.