Окуневские ограды и стелы - Окуневская культура

Окуневские ограды и стелы

Источник: Кызласов, Л.Р. - Древнейшая Хакасия. М.: Изд-во Московского университета. 1986. 294 с.  

На окуневском этапе прогрессивное развитие культуры афанасьевских племен продолжалось. Хотя многие предметы по-прежнему изготовлялись ковкой из подъемной самородной меди (ножи, серпы, топоры, шилья, игольники), но уже в конце III тыс. производились литые модные (шилья, проушный топор, втульчатое копье) и бронзовые предметы (ножи, шилья, серьги, височные кольца). Бронзовые предметы отлиты довольно грубо из мышьяковистой бронзы и затем доработаны с помощью койки и шлифования 34. В эту пору в Хакасско-Минусинской котловине зародился один из древнейших центров обработки металлов, центр металлургии и горного дела. Теперь люди не довольствовались больше самородной медью, а производили поиски окисленных медных руд, выплавляли металлы (медь, свинец) и даже создавали сплавы (мышьяковистая бронза). На Горном Алтае найдены древнейшие копи, рудокопные орудия, и в том числе каменные топоры с просверленным проухом35, явившиеся прототипом уникального медного проушного топорика из центрального погребения старейшины в могильнике Тас хазаа на р. Абакане36. Рудокопы занимались и литейным делом (в примитивных ямных печах), имели льячки и формы (очевидно, глиняные). Они уже умели отливать столь сложные орудия, как проушные топоры или древнейшие втульчатые копья (рис. 177, 178) 37.

Южносибирский очаг обработки металлов, металлургии и горного дела, возникший в III тыс. до н. э., является древнейшим во всей Северной и Восточной Азин. Это определяет его особое значение в прогрессивном развитии населения указанных областей. Даже высокоразвитые земледельческие племена Центрального Китая овладели металлом (бронзой) лишь в ХVІІІ— XVIІ в. до н. э.» получив его, видимо, уже готовым извне, не будучи знакомыми с орудиями из чистой меди 38.

Конечно, в афанасьевское время происходило лишь становление горного дела и металлургии, но столь раннее зарождение их в условиях богатейших рудных месторождений Саяно-Алтайского нагорья вызвало вскоре расцвет этого всемирно известного центра южносибирских культур бронзового века.

Памятники окуненского времени сохранили многие прямые связи заимствования в разных областях культуры от предшествующего этапа. Естественно, появилось и новое. Наряду с земляными курганами, ограниченными часто круглыми оградами из каменных плит (Окунев улус; Бельтиры, могила 6; Аскиз, могила 2; «Большое кольцо»), появились округлые каменные курганы из обломков скалы (Уйбат-Хулган, курган 2) и квадратные ограды (5x6,15x15 до 40x39 м). Чаще всего в них находятся одиночные или парные погребения, а в больших оградах-кладбищах оказывается до 10—20 грунтовых могил. Характерно, что окуневские могилы почти всегда находятся на курганном поле предшествующего афанасьевского времени или залегают в непосредственной близости от него или даже являются впускными в курганы ранних афанасьевцев. Это доказывает, что в случае сохранения родовых групп афанасьевцы окуневского времени предпочитали захоронить умерших на родовых кладбищах своих непосредственных предков, хотя кругом было много свободных мест для сооружения собственных кладбищ.

Если в прежнее время умерших хоронили преимущественно в грунтовых ямах (хотя уже встречались ямы, обставленные плитами, или каменные ящики) 39, то в Окуневских могилах стали хоронить, главным образом, в ящиках из плит, но следует отметить и сохранение обычных грунтовых ям 40.

Существенно, что погребальный обряд остался прежним. Трупы умерших по-прежнему укладывались на спине с поднятыми вверх коленями или, реже, скорченно на боку (головой на запад или юго-запад). Изредка встречаются и трупосожжения41.

Изменилась несколько «мода» на сосуды, устанавливаемые в могилу, но в быту, очевидно, применялся тот же набор глиняных изделий42. Малые баночные сосуды, которые в афанасьевское время встречались в могилах редко43, теперь решительно преобладают. Но естественно, что в быту не могли обходиться только такими сосудами, особенно для приготовления пищи. Иногда в погребениях встречаются уплощеннодонные или горшковидные сосуды, формы которых восходят к яйцевидным: попадаются в обломках сферические выпуклодонные44, среди которых важно отметить целый сосуд, украшенный уже поздним ромбическим орнаментом «андроновского» характера45. Изредка в могилах обнаруживаются и яйцевидные остродонные сосуды 46, а также вазочки-курильницы на низком полом поддоне. Последние внутри имеют отделения, огражденные особой перегородкой, чего не было в ранних курильницах, но зато из афанасьевской могилы происходит плоскодонный сосуд с двумя отделениями47. Отрицать происхождение Окуневских курильниц от афанасьевских невозможно.

Рассмотрение всех типов Окуневской посуды выявляет ее тесные генетические связи с посудой раннего этапа и указывает на то, что поздние формы не могли появиться без предшествующих. Изучение глиняной посуды доказывает, что афанасьевские н окуневские памятники взаимосвязаны. Эти связи еще должны быть изучены и объяснены.

Естественно, что материальная культура в окуневское время более развита. Но знакомство с инвентарем окуневских могил также обнаруживает общность с предметами афанасьевского этапа.

Наряду с медными и бронзовыми листовидными и черешковыми ножами (с деревянными ручками), игольниками, иглами, шильями появились медные кинжалы, рыболовные крючки из проволоки и выкованный из самородной меди серп, вставленный под углом в ручку из рога косулим. Наряду с каменными клиновидными топорами появились металлические. Особенно замечательны древнейшие в Северной Азии прогрессивные по формам литые медные орудия; проушной топорик с высоким обухом и втульчатое копье (рис. 178). Если топорик имел прототипом каменные проушные топоры, известные по находкам на Алтае, то копье по абрису двуперного лезвия воспроизводит известные в неолите костяные копья со вкладышевыми лезвиями. Появились также бронзовые ножи, четырехгранные в сечении шилья (нередко вставлявшиеся в костяную рукоять), височные кольца и серьги (рис. 179).

Таким образом, для охоты и рыболовства создавались уже металлические орудия (копье, крючки с жальцами и петлей). Кроме них употреблялись роговые гарпуны, составные остроги и сети (найдены костяные орудия для плетения)49.

В некоторых могилах найдены отдельные кости и зубы медведя, волка, оленя, кабарги, косули, соболя, рога марала, а также клювы журавлей и трубчатые кости птицы. В одном погребении обнаружен череп соболя. Все это, как и находки каменных наконечников стрел и дротиков, подтверждает, что охота продолжала оставаться важной отраслью хозяйства.

Между тем мяса диких животных в могилы уже не клали. В редких случаях встречаются кости домашнего барана и коровы (Тас хазаа), а также найдены игральные астрагалы барана со знаками и зарубками. Развитие скотоводства несомненно.

На окуневском этапе в бассейне рек Абакана и Енисея появляется новая важная отрасль хозяйства — земледелие. Выше уже упоминался жатвенный нож-серп, состоящий из медного лезвия и роговой рукоятки. Кроме того, в Тас хазаа найдены каменные мотыги и курант зернотерки, песты, а также каменная колотушка. Каменные пестики есть и в других могильниках.

Таким образом, позднеафанасьевская или окуневская культура предстает перед нами значительно обогащенной основными отраслями производящего скотоводческо-земледельческого хозяйства. Охота и рыболовство сохраняют еще высокий уровень среди отраслей хозяйственной деятельности человека.

В женских могилах находятся также игольники, сделанные из трубчатых костей птиц и металлических пластинок, костяные проколки и мглы. Обнаружены ожерелья из зубов и клыков медведя, соболя, кабарги, косули, лисицы, с полированными мраморными шариками-подвесками; костяные бусы, а также каменные фигурные пронизки, бусы и бисер, вырезанные из разноцветных каменных пород. Одежды украшались не только зубами животных, бисером, кружками и пронизками из камня и меди, но и вырезанными из рога колечками, округленными медными бляшками, а также нашивными фигурками летящих птиц. Найдены просверленные астрагалы косули.

Особое место занимают найденные в могилах изображения человеческих головок, то выгравированные на концах костяных пластинок (рис. 180), то вырезанные скульптурно наверху каменного стерженька (рис. 181) 51.

Таких находок пока не было обнаружено в афанасьевских могилах. Однако подобные же фигурки найдены случайно и в погребениях, относящихся к разным культурам второй половины III — начала II тыс. до н.э., на обширной территории от Байкала до Онеги и на юг до Самарканда52.

Фигурки из могил окуневского времени имеют один и тот же физиономический тип. Это реалистическое воспроизведение вытянутого женского лица с очень узким подбородком и прямым носом. Часто изображены волосы и сережки. По мнению антропологов, все эти гравюры и скульптуры воспроизводят один и тот же европеоидный тип53.

Судя по нахождению каменных фигурок в женских могилах и учитывая назначение известных у сибирских народов маленьких изображений человека, можно предполагать, что фигурки окуневского времени являлись изображениями душ или духов предков больных женщин, своеобразными амулетами, предназначенными изгонять духов болезней из организма человека54.

***

Хакасская экспедиция МГУ в 1972—1973 гг. исследовала Окуневские могильники, располагавшиеся на улицах станционных поселков Усть-Бюрь и Ербинская на линии ж. д. Ачинск — Абакан.

В поселке Усть-Бюрь, стоящем на левом берегу р. Пююр-сух, на Степной улице, идущей от двухэтажного здания школы на север, обнаружен могильник из трех больших могил, вытянутых вдоль улицы с юга на север. Возле дома № 19 находится четко выраженная квадратная ограда 9x9 м. В 6,5 м от нее к северу (у дома № 21) находится большая кольцевидная ограда (диаметром около 10 м), заполненная обломками скалы. В 19 м от нее к северу расположена вторая кольцевая ограда (диаметром около. 14 м), также заполненная обломками скалы. Насыпи оград уплощенные, но заметно возвышаются над полотном дороги. Еще одно кольцо — каменный бугор (диаметром около 6 м) — лежит в полотне Станционной улицы у дома № 7, а у дома №11— округлый каменный курганчик (3 м в диаметре) с обнажившимся каменным ящиком без крышки, а рядом с ним в полотне дороги виден второй ящик. Оба ящика вытянуты с запада на восток. Третий открытый ящик замечен нами на Заводской улице у дома № 3.

Квадратная ограда № 5 занимает половину проезжей части Степной улицы (рис. 182). Сооружена она из тонких и средних плит серого гранита и желтого (гладкого) доломита, врытых на ребро по квадрату (длина плиток от 0,47 м до 1,4.5 м; толщина от 4 до 26 см).

Ограда ориентирована сторонами по странам света. Длина восточной стороны — 9,13 м; северной — 10,12 м; западной — 9,1 м; южной — 9,8 м. Высота плит над уровнем почвы до 10—14 см. Грани квадрата отчетливо видны на поверхности улицы. Внутренность ограды засыпана обломками скалы от 0,5 кг до 20 кг весом (от 17X20Х8 см до 25x53x16 см; 87X32х28 см) и землей. Насыпь плавно возвышается к центру до 0,3 м от окружающей поверхности. Раскопки велись по секторам, при осях, проложенных с севера на юг и с запада на восток.

В северо-восточном секторе (на глубине 15 см) на погребенном дерме и в насыпи найдены: трубчатые кости и обломок ребра мелкого рогатого скота, обломок нижней челюсти лошади и обломок сосуда с гребенчатыми оттисками снаружи. Его внутренняя поверхность затерта пучком травы (нах. № 1. рис. 183).

В юго-восточном секторе на глубине 17 см в насыпи обнаружены: обломок клыка грызуна, трубчатая кость животного и обломок таза лошади.

Могила 1 находилась к северу от центра ограды. В засыпке над восточным концом найдена подвеска из нижнего коренного зуба медведя с отверстием, просверленным в корне (рис. 183, № 14), и здесь же — ребро какого-то мелкого животного. В поперечном разрезе выявились плиты-перекрытия погребения 1. С восточной стороны вышел край овальной ямы, где на глубине 22 см обнаружены колени скорченного скелета.

Скелет взрослого мужчины (30— 40 лет) лежал на спине, с поднятыми вверх коленями, головой на запад. Колени упали влево. Череп развернут лицом на юго-юго-восток (направо). Ширина таза — 0,28 м. Надбровные дуги сильно выражены. Левая височная кость вмята в полость, и череп раздавлен. Он оказался «европеоидным долихокранным, с покатым лбом, массивным, с высокой орбитой несколько необычной формы. Выглядит архаично»55. На костях правой ноги находился полулунный по форме предмет из сланца с двумя отверстиями (рис. 184, № 2), просверленными с двух сторон. К юго-востоку от колен обнаружена кучка костей животных и среди них — второй сланцевый полулунный по форме предмет с одним отверстием (рис. 184, №3).

При расчистке покрытия, сложенного из плит и каменных брусьев, в надголовной западной части его найдена в обломках часть песчаниковой стелы (других кусков этой породы, за исключением трех мелких обломков, в погребении нет) с высеченным изображением личины на верхней гладкой стороне. Некогда это была прямоугольная тазминская стела со скругленным верхом Впоследствии ее разбили и лишь кусок третьей части верха (с изображением двух глаз и левой стороны личины) положили в покрытие среди простых брусьев и более мелких камней над черепом погребенного (рис. 184, 185). После снятия полулунного сланцевого предмета № 3 была произведена расчистка костей диких животных, лежащих в кучке у правого колена скелета (рис. 184). Здесь обнаружены одинаковые подъязычные кости каких- то Bovinае (быков). Все они естественной «Т»-образной формы (8 экз), две из них просверлены на концах (рис. 184, 186, 187, № 4—11).

С восточной стороны под костями лежал правый верхний клык медведя (рис. 188,3, № 12). Все кости и клык, вероятно, вместе со сланцевыми полулунными предметами представляли собой детали какого- то (взаимосвязанного) снаряда или, может быть, жреческого снаряжения. Здесь же, у правого колена, находился верхний резец человека, возможно, перемещенный сюда грызунами (рис. 184).

У правого плеча скелета стоял наклонно большой раздавленный баночный сосуд (рис. 184, № 13). Его поверхность, с жемчужинами под венчиком, сплошь орнаментирована ногтевидными оттисками. На плоском днище прочерчена крестовидная фигура (рис. 189, 190). Дно ямы под скелетом — на глубине 0,6 м от поверхности насыпи; позвонки человека лежали на глубине 0,53 м, а плита перекрытия с личиной — на глубине 0,16 м (рис. 183).

Плохая сохранность плиты с личиной, черепа человека и сосуда объясняется тем, что по кургану, лежащему на улице поселка, неоднократно проезжал различный тяжеловесный транспорт.

После снятия скелета зачистили и осмотрели стенки погребального ящика. Южная стенка была сложена из небольших каменных брусьев и камней, а северная — из двух плит. Одна (восточная) — доломитовая (0.55 X 0,38 X 0,09), а вторая (западная) — песчаниковая. Последняя плита оказалась второй половиной верхней части той же самой тазминской стелы с рисунком личины (рис. 185). Обломки подошли друг к другу (рис. 112). Особо отметим, что рисунок на той части стелы, которая была использована в качестве стенки погребального ящика, был обращен к земляной стенке ямы

Центральная часть насыпи ограды 5 была заложена обломками скалы (размерами от 0,45х0,32х0,І2 м до 0,22X0,12X0,1 м; в среднем — 0,36x0,25x0,18 м).

В верхней части засыпки — косточки животных, обломок таза и бедренная кость ребенка. С южной стороны в выбросе — обломок черепа ребенка.

Расчистили центральную выкладку из обломков скалы (2,75X2,2 м и высотой над уровнем материка 0,5 м), вытянутую с востока на запад. В ее середине залегали камни размером от 0,45X0,35X0,1 м до 0,2X0,15X0,06 м. Под ними находилась свальная яма размерами 2,4X2,1 м и глубиной 1.8 м от уровня материка и 2 м от слоя погребенного дерна. В верхней части засыпки встречались отдельные косточки (обломки черепа, мелкой трубчатой, фаланга и атлант) подростка.

Далее на всех уровнях засыпки, состоящей из больших обломков скалы и черной земли, залегали в разбросанном состоянии кости одного и того же скелета подростка лет 10—12 (судя по зубам и длине костей рук и ног). Очевидно, мы имеем дело с разграбленным погребением, и потому яма (овальная в плане) имеет размеры, приданные ей грабителями (рис. 183).

В яме обнаружена отшлифованная игральная косточка — астрагал дикого горного барана (рис. 188, 4, № 15). Она найдена на глубине 1,04 м от уровня горизонта56. Кроме многочисленных костей подростка в яме обнаружена пяточная кость, три фаланги и верхний атлант взрослого человека. Вероятно, первоначально здесь находилось центральное погребение взрослого (женщины?) и подростка. Северная часть ямы более заглублена (1,8 м), чем южная (1,35 м). Получилась очень сглаженная ступенька. Вероятно, это сделано недавними грабителями.

Разобрали стенки ограды, которая состояла из аккуратно вырубленных и подобранных гранитных плит размерами 0,97x0,62X0.15 м; 0,63X0,48X0,18 м; 0,95Х0,49Х Х0,2 м; 1,07X0,7X0,25 м. Плиты были врыты на различную глубину (0,35; 0,3; 0,5; 0,41; 0,52; 0,55 м) от поверхности современной почвы. Все они стояли очень ровно потому, что имели контрфорсы из мелких обломков скалы. Окуневцы поставили ограду с большим знанием дела (рис. 191).

В северо-западном углу ограды на горизонте была обнаружена еще одна овальная яма размером 1,24Х0.85 м и глубиной 0,35 м (рис. 183). Она была заполнена черной землей и обломками скалы (размерами от 0,2X0,18X0,12 до 0,57х0,28x0,3 м). В северо-восточном углу ямы вертикально стоял большой камень (0,76x0,44x0,2 м), который торчал над горизонтом на 0,3 м. Яма, возможно, предназначалась для жертвоприношений (кровь животных и т. п.).

В поселке на ст. Ербинской ограда № 5 находилась возле дома № 96 на Степной улице. До раскопок это был сильно оплывший, округлый земляной курган (диаметром около 10 м и высотой до 0,7 м). В северной и западной полах насыпи были видны перпендикулярно расположенные отрезки стенок большой ограды, состоявшие из плит, врытых на ребро. Первоначально ограда была окопана нами с внешней стороны. Выявились остатки четырех стенок, сделанных из небольших плиток девонского песчаника, шириной (длиной) от 0,28 до 1 м и высотой (шириной) 0,48—0,6 м. Плитки первоначально, вероятно, устанавливались в канавки, вырытые в материке (рис. 192). По углам ограды плиты разбросаны местным населением.

Ограда ориентирована стенками на север-северо-запад, восток-северо-восток, юг-юго-восток и запад- юго-запад. Она имела неправильную прямоугольную форму размерами 15Х12,8 м и была вытянута с запада-юго-запада на восток-северо-восток. Курганная насыпь состояла из однородного черного гумуса, залегавшего на песчанистом материке. Можно предполагать, что в ограде первоначально находились какие-то надмогильные сооружения из дерна, разрушившиеся с течением времени.

В центре ограды обнаружено пять могил, полуразрушенных в результате древних ограблений (рис. 192). Все ямы неглубоко вырыты в материке (от 0,25 до 0.48 м; рис. 192). В них поставлены на большую высоту песчаниковые плиты, образующие стенки каменных ящиков (могилы 1 и 4), которые перекрывались крупными плитами.

С внешней стороны юго-восточной стенки ограды обнаружен обломок ребра животного с нарезками (нах. № 1).

Раскопки велись по четырем секторам. У северо-западной стены ограды на глубине 5 см — обломок трубчатой кости и челюсть мелкого рогатого скота. В юго-западном секторе (на глубине 4—20 см) найдены кости: фаланга лошади, обломок суставной кости, обломок лопатки и еще трех костей животного.

При расчистке насыпи над центральной могилой I обнаружены: обломок ребра, ключица и позвонок человека.

Могила 1 нарушена грабителями. Выявились остатки покрытия из горизонтально положенных плит, между которыми торчала вверх головкой бедренная кость взрослого человека (рис. 197). Покрытие состояло из плит, уложенных в три слоя. Оно уцелело в восточной части и раскрыто грабителями в юго- западном углу (рис. 197). Размеры плит: 0,6X0,4X0,08 м; 0,65X0,5Х0,06; 0,42X0,37X0,05; 0,38x0,31Х0.06; 0,83x0,48X0,07; 1,2Х0.54Х0,12 м. В процессе расчистки обнаружен небольшой обломок глиняного сосуда с зубчатым орнаментом (нах № 2). Дна обломка того же сосуда найдены в ящике.

При расчистке ящика могилы 1 найдены (глубина 0,6—0,83 м) обломки черепа, атлант, ребро, коленная чашечка, берцовая и голень, малая лучевая, позвонок, резец и фаланга взрослого человека, лежавшие в беспорядке (рис. 197). Голень, пяточная и кости стопы лежали с восточного конца нетронутыми, и поэтому можно заключить, что погребенный некогда лежал головой на запад. Яма первоначально была овальной (размерами 1,81X0,88 м и глубиной 0,48 м). Находившийся в ней ящик из плит (средние их размеры 0,75X0,4X0,08 м) имел высоту 0,7 м и был покрыт плитами (рис. 197). Ящик был вытянут с запада на восток. Торцовых плит с западной и восточной сторон не было. Размеры ямы по дну составляли 1,73X0,75 м.

При расчистке юго-западного сектора найдены разнообразные обломки костей животных.

Могила № 2 была выявлена по плите покрытия к югу от могилы 1 (рис. 192). При зачистке материка была выявлена подпрямоугольная яма, вытянута с запада-юго-запада на восток-северо-восток, размерами около 1,24X0,86 м и глубиной 0,28 м. В ее заполнении найдена коленная чашечка, ниже — древесный тлен и остатки 8 бревнышек (диаметром 4—8 см), лежащих вдоль ямы. Поверх покрытие из жердей придавливали песчаниковые плитки (размером 33x18; 21 X Х15; 23X29; 17X13 см; рис. 194).

Ниже обнаружен скелет подростка 11 —12 лет, первоначально лежавшего на спине с поднятыми вверх коленями и головой, ориентированной на запад-юго-запад (рис. 194). Колени его упали к северу, а кости скелета были потревожены, вероятно, грызунами, череп же раздавлен (рис. 194).

У затылка погребенного обнаружена составная острога (из двух «гарпунов»), вырезанная из рога косули (нах. № 3). Интересно, что эта острога оказалась сборной — ее гарпуны происходят от двух переиспользованных острог. Одна из них была трехзубой (длина — 16,8 см), а другая — пятизубой (длина — 17,8 см). Видимо, после того как части двух острог были поломаны, оставшиеся объединили и отдали подростку (рис. 195). Размеры ямы по дну: 1,25X0,75 м.

При снятии насыпи в северо-восточном секторе обнаружены разнообразные кости животных: трубчатая кость крупного животного, фаланга лошади, два обломка лопатки; пяточная кость крупного животного; трубчатая кость, челюсть мелкого рогатого скота и сустав. В 0,82 м к северу от могилы 1 найден обломок тазовой кости животного и затылочная часть черепа рода Саnis. От репера 3 в 1,2 м на восток — фаланга человека (глубина 0,5 м).

В 3 м к северу от могилы I почти на уровне горизонта лежал череп взрослого человека, обращенный глазницами на запад-северо-запад (рис. 192). Он имел узкий вытянутый затылок и происходил явно из могилы 3, на засыпке которой и находился. Это мезокранный череп мужчины 25—30 летнего возраста, среднемассивный, с широким лицом. В 1 м на восток от черепа на материке находился обломок ребра человека (вероятно, также происходящий из могилы). На засыпке могилы (глубина 0,54 м) еще найдена берцовая кость человека и на уровне материка (глубина 0,75 м) — позвонок человека.

Могила 3 (из которой выброшены череп и перечисленные кости скелета взрослого) обнаружена при зачистке материка в 2,6 м к северу от могилы I (рис. 192). Это подпрямоугольная яма со скругленными углами, вытянутая с востока-северо-востока на запад-юго-запад (1,45x0,95—0,8 м и глубина до 0,3 м; рис. 194). В ее юго-восточном углу обнаружен раздавленный баночный сосуд (нах. № 4, рис. 196). В разных местах ямы лежали разрозненные кости одного взрослого скелета: ребра, фаланги руки и ноги (в восточном конце ямы; рис. 194). Вероятно, труп человека был первоначально положен головой на запад. Дно ямы имело размеры 1,2x0,7 м.

Расчистка насыпи в юго-восточном секторе обнаружила покрытие каменного ящика могилы 4 В его заполнении обнаружены две фаланги руки взрослого человека (глубина — 0,27 м). В разных местах под насыпью обнаружены: кость голени и обломок сустава лошади, пяточная кость животного и на материке (глубина — 0,75 м) — астрагал мелкого рогатого скота (барана?) и обломок ребра человека.

Покрытие могилы 4 выявлено сразу же к востоку от могилы 2 (рис. 192) У дневной поверхности насыпи кургана — обломок берцовой кости человека длиной 37 см. Ниже найден позвонок человека.

Крышка ящика разбита на куски размерами от 1,15x0,85X0,23 м до 0,5x0,3x0,08 м. Она сохранилась только в западной части, а восточная половина ящика вскрыта грабителями (рис. 193). После снятия остатков покрытия выявлен каменный ящик, все стенки которого составлены из песчаниковых плит. Они отклонялись наружу. Размеры ящика (по внутренним краям плит): 1,75X1,05 м. Размеры плит в среднем 0,75x0,5x0,8 м. Самая крупная плита стояла на ребре по северной стенке (1,17х0,47х0.16 м).

Ящик вытянут с востока на запад. Сверху в нем найдены отдельные кости скелета взрослого человека: локтевая, ребра, обломок нижней челюсти (глубина 0,26— 0,3 м от нуля). Па глубине 0,46— 0,6 м лежали посредине в сплошной куче остальные кости скелета: бедренные, берцовые, тазовые, крестец, позвонки, ребра и фаланги (рис. 193). Эпифиз левой бедренной кости при жизни изуродован какой-то болезнью, в результате которой левая нога была короче правой.

Здесь же обнаружен брахикранный мужской череп с широким лицом и лбом с облитерированными теменными костями (около 50 лет). В засыпке ящика попадались мелкие остатки сгнившего дерева, повидимому, от подплитового покрытия из жердей. На материке под костями человека лежала плита, сброшенная грабителями. Под нею оказались пяточные кости, возможно, лежащие in situ. Судя по этим костям, скелет первоначально лежал головой на запад. Глубина ямы — 0,73 м. Размеры ее по дну: 1,8X1 м.

В насыпи над могилой 5 обнаружены: обломок локтевой и две фаланги человека.

Могила 5 выявлена при зачистке материка в юго-восточном секторе, в 1,2 м к востоку от могилы 4 (рис. 192). Яма имеет неправильную («бобовидную» в плане) форму и вытянута с запада-юго-запада на восток-северо-восток. Средние размеры: 2X1.4 м (рис. 194). На глубине 0,46 м в яме обнаружены разбросанные кости скелета взрослого человека (очевидно, мужчины 30—50 лет): часть таза, ребра, плечевая, нижняя челюсть, позвонок (рис. 194). В гумусной черной засыпке встречались мелкие куски сгнившего дерева. На глубине 1,11 м лежали остальные кости скелета: крыло таза, позвонки, ребра, лучевые и голенная. Здесь же куски полусгнившего дерева, часть которых лежала на каменной плитке (0,52Х X0,28 x 0,06 м). Вероятно, яма первоначально была покрыта жердями поперек ее длинной оси (рис. 194). Дно ямы находилось на глубине 1,41 м. По дну яма приняла форму неправильного вытянутого с востока на запад овала размерами 1,45X0,93 м. До самого дна продолжали встречаться мелкие остатки сгнившего дерева.

Материк под гумусной курганной насыпью — крупнозернистый желтый песок со щебнем. Таким образом, в ограде обнаружены две могилы с каменными ящиками, перекрытыми плитами, в три могилы в грунтовых ямах с покрытием из жердей и плит (рис. 192).

***

Произведенное нами вычленение тазминских изваяний, стел и менгиров, а также обособление памятников афанасьевского камнерезного искусства показало, что люди в собственно окуненское время каменных монументов не сооружали и им не поклонялись. Древние тазминские и афанасьевские фигуры они ломали и использовали в качестве строительного материала. Истинное окуневское искусство было, следовательно, существенно иным.

Выше отмечалось, что в женских Окуневских могилах обнаружены особые «идольчики». Это антропоморфные реалистические лица, выгравированные на концах костяных пластинок, к пестикообразные каменные фигурки с реальными европеоидными лицами женщин с узкими подбородками, прическами, серьгами и иногда с ожерельями на шее (рис. 180, 181). Если на тазминских изваяниях глаза обычно переданы выпуклостями с обводкой выбитой окружностью (иногда со зрачком посредине), а рот всегда показан полуоткрытым, с рельефно очерченными губами, то у Окуневских фигурок глаза прочерчены, а рот — небольшая резная черточка.

По внешнему сходству с фигурками из могил иногда считают Окуневской более крупную (длина 33 см) случайно найденную на правом берегу уйбатской Бейки пестикообразную фигурку из речного гранитного валуна с выбитым на ней лицом человека. Нельзя не заметить, однако, что при ее изготовлении применены иные приемы передачи лица. Все его детали, как и лицо в целом, рельефны в результате понижения фона сплошной выбивкой: глаза и губы обозначены бугорками, выделен крупный нос и т.д.57

Безусловно окуневским может считаться в настоящее время только обломок одного изваяния. Это известная с 1722 г. устьесинская Хыс тас (Каменная девица), совершенно сходная по облику с найденными в могилах изображениями женщин с острыми подбородками и характерной прической (рис.198) 58. Лицо Хыс тас, размещенное посредине плоской плиты со скругленным верхом, выделено слабым рельефом, а волосы вырезаны. Технически и композиционно оно выполнено так же, как женские лики на костяных пластинках (рис. 180), т. е. совершенно в другой манере, чем тазминские личины.

Таким образом, Окуневская стела ничем не похожа на тазминские.

Сама по себе находка относительно крупной стелы с изображением Хыс тас, хранящейся ныне в Минусинском музее59, возможно, свидетельствует о том, что это неслучайное явление для культовых изображений Окуневского этапа. Но ее уникальность (в сравнении с изобилием тазминских стел и монументов) все же не позволяет считать, что аналогичных каменных изваяний было много60.

Сопоставление найденных в могилах костяных «идольчиков» со стелой Хыс тас приводит к выводу, что основным культом окуневцев мог быть культ верховного женского божества. Изображения его воспроизводились по подобию реального, но канонизированного женского образа. Вероятно, это и есть Окуневская Праматерь.

Находки в могильнике Черновая VIII заставляют предполагать, что Окуневскими жрецами применялись для испрашивания плодородия ритуальные фаллические действа, подобные североалтайскому эротическому обряду кочо-кан. В могиле жреца найден фаллический роговой наконечник («ритон»), очевидная деталь от деревянной принадлежности такого обрядав 61. В том же погребении оказался роговой жезл (или навершие ритуального посоха), завершающийся головой хищника или «дракона», проглотившего другого зверя. В другом кургане обнаружена полукруглая роговая пластина с неполными фигурами медведя и лося, как бы преследующими друг друга 62. Все эти находки, включая и каменные подвески в виде полумесяца, возможно, связаны с космическим культом, с представлениями о смене дня и ночи, погоне и поглощении «драконом» солнца и т. п. Все представления связаны со звериными образами, возникшими скорее всего в среде таежных охотников 63, а не степняков-скотоводов. Не в этом ли коренятся различая истоков южного степного культа тазминских скотоводов и северного таежного мировоззрения окуневцев? Впрочем, для решительных выводов к заключений время еще не пришло. Нужны новые материалы.

Что касается других произведений искусства, относимых в литературе к творчеству окуневских племен (например, каменных жезлов с головками быков, происходящих из числа случайных находок), то обоснования их возраста и культурной принадлежности не могут еще считаться вполне установленными64. Тем не менее они, безусловно, относятся к средней поре бронзового века (XVI—XIV вв. до н. э.). Вероятно, следует, не касаясь их культурной принадлежности, ввести в научный оборот еще два аналогичных изваяния, случайно найденных и Хакасии в последние годы

Одно из них выкопано в г. Абакане. Оно сделано из красной яшмы. От скульптурной головы быка на одном конце до скругленного и приострённого второго конца предмет уплощен. Общая, длина — 26 см, ширина головы — 4,2 см; ширина посредине — 3,9 см; толщина головы до 2,5 см; толщина посредине - 1,8 м. Сечение линзовидное, с приострённой нижней кромкой (рис. 199) 65. Изделие прекрасно отшлифовано, выпуклые глаза и рельефные рога быка слегка сглажены от употребления.

Второе более крупное изваяние достигает в длину 49,2 см, в ширину — до 10,2 и в толщину — до 8 см. Эта фаллообразная утончающаяся скульптура выбита из серого камня мелкозернистой породы (возможно, диорита). Более толстый ее конец обработан в виде головы быка с рельефно выделенными глазами, рогами, ушами и разинутым ртом. Изваяние, тщательно оббитое и хорошо заглаженное, снизу под головой имеет овальную плоскость (15x9 см), на которой оно лежало и вероятно, передвигалось людьми вперед и назад (рис. 200) 66.

Эта крупная скульптура, воспроизводящая голову быка и его фаллос, имела явно культовый характер и применялась в каких-то религиозных обрядах. Очевидно, что кроме малых «ручных» сакральных орудий этого культа, переносимых с места на место, употреблялись в крупные, так сказать «стационарные».

Ручные предметы аналогичного вида представляли собой культовые инструменты древних жрецов и не являлись символами власти или ранга. Скорее всего, все они связаны с обрядами древних скотоводов, совершаемыми в связи с культом плодородия крупного рогатого скота.