ТИГІР-ТАЙЫГ жертвоприношение небу - ОБЩЕСТВЕННО-РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРАЗДНИКИ ХАКАСИИ

Источник: Народные праздники Хакасии. Учебное пособие. - Абакан: Издательство Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Каганова, 1999. - 76 с.

ТИГИР-ТАЙЫГ жертвоприношение небу - ОБЩЕСТВЕННО-РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРАЗДНИКИ ХАКАСИИ

Моление небу хакасы, подобно древним тюркам, устраивали ежегодно. Небесное жертвоприношение совершалось на новолуние в июне. Целью его было испрашивание урожая травы, увеличение поголовья скота и удоев молока.

Каждая семья к назначенному дню готовила молочные продукты -айран, кумыс, сыр, сметану. Сверх того 7 или 9 очередных семей поставляли соответственное количество баранов, причем один из них, предназначенный для жертвы, должен быть белой масти с черной головой. Накануне или в день жертвоприношения утром в каждой семье готовилась повязка с орлиными перьями - "улдӱрбе”. "Улдӱрбе" могут делать только мужчины, женщины не должны к ней прикасаться. Обычно глава семьи или один из сыновей вил из льна веревку требуемой длины, чтобы ею можно было обвязать головной убор. К веревке привязывались пучки, составленные из орлиных перьев и белых и синих лоскутков материи. Хакасы верили, что духи сами присылают орла, который должен быть убит. Если же никто из жителей аала не убил орла, то для этой мели приобретали его в другом селении. Перьев к веревке должно быть привязано столько, сколько в семьи душ мужского пола, но не менее трех. Если желали, чтобы в семье родился мальчик, то привязывали лишнее перо. Веревочка с пучками перьев привязывалась «округ головного убора так, чтобы перья были направлены вверх, а лоскутки свешивались вниз. Эту эффектную повязку надевали на головной убор в момент выезда на моление, предварительно окурив ее богородской травой (ирбен). Не отделившиеся от родителей взрослые сыновья повязки не делали. Женщины и дети оставались дома, они на жертвоприношение не допускались.

В день моления мужчина, назначенный для доставки жертвенного животного, рано утром выезжал из дома. Он должен был по обычаю первым прибыть на место моления и сразу же развести священный огонь. На вершине горы он подъезжал к растущим березам, расседлывал лошадь, расстилал чепрак (кичим) и клал на него свою шапку с повязкой, затем разводил костер около берез, где совершалось моление. Огонь добывался обязательно огнивом. Неподалеку от главного огня (улуг от) делался второй - "малый костер" (кічіг от). Первый костер предназначался для жертвенного животного, второй - для варки мяса остальных ягнят, закалываемых на молении для ритуальной трапезы. Вскоре начинали появляться участники моления. Каждый домохозяин, приехав, снимал шапку с повязкой и клал ей на чепрак к головному убору кострового. Заезжать на гору можно было только на жеребцах или меринах. Прибывшие на кобылах оставляли их около горы и поднимались пешком или к кому-нибудь подсаживались.

Прибывшие мужчины садились южнее малого костра. Все были без шапок. Каждый своим айраном или кумысом брызгал во все стороны. Затем приступали к закалыванию ягнят. Жертвенного ягненка умерщвляли древним способом, вспоров грудь и разорвав аорту. Мясо жертвенного ягненка варили на главном костре, других - на малом. Сварившееся мясо жертвенного ягненка клали в отдельное блюдо (тепси). Во время варки мяса один из мужчин, знавший слова обращения к Небу, подходил к связкам "ӱлдӱрбе" и прикреплял их к веревке - "чиле-паг" (льнянная веревка длиной до 7 саженей, свитая мужчинами для небесного жертвоприношения). Она окуривалась дымом богородской травы (ирбен). Затем один конец ей привязывали к крайней восточной березе, а второй — брал специальный человек. Восточнее малого костра ставили бочонки с жертвенной аракой (по бочонку от каждого домохозяина), к которым приставлялся также особый человек. Позади человека с "чиле-паг" (чиле-паг тут-чан кізі) становились двое мужчин с блюдом "тепси". Руководитель моления (алгысчыл) произносил слова обращения к небу, а стоящий рядом у жертвенного вина брызгал им вокруг из берестяной ложки. Мужчины, держащие блюдо, поднимали вверх дымящееся мясо, а стоящий с "чиле-паг" приподнимал веревку и помахивал ею, как опахалом. Все кланялись. Руководящий молением старец "алгысчыл" называл по имени выдающиеся горы и реки, поворачиваясь с востока на юг, затем на запад, север и опять на восток. Постепенно, передвигаясь по направлению солнца, возносили моление каждой горе, каждой реке, не только тем, которые видны, но и тем, на которых бывали во время охотничьих скитаний. Для всех них поднимали вареное мясо и разбрызгивали айран. Голоса молящихся сливались в дружном продолжительном возгласе: "Тээр". В эти звуки вкладывали столько чувств, что как-будто духи самого Неба и самых отдаленных вершин должны услышать их. После чествования Неба и угощения гор и речек мясо ягнят съедали, араку выпивали, а мясо жертвенного ягненка вместе с внутренностями, шкурой и костями сжигали на большом костре без остатка. "Чиле-паг" привязывали между четырьмя березами.

После моления мужчины задерживались и обсуждали, кому на следующий год готовить жертвенного ягненка и раскладывать жертвенный огонь на горе. Когда останавливали свой выбор на определенном липе, ему наливали и подносили большую деревянную чашу араки, которую он выпивал.

Затем собирали остатки костей и внутренности ягнят, ветки березы, на которых резалось мясо, и сжигали на большом огне. После поклонов вставали на колени и произносили слова: "Возьми твоего белого барана, дай твое счастье (благополучие)". Оставшуюся часть араки выпивали особенно бережно: в виде араки, по их мнению, они забирали то счастье, которое дают им духи. Этим заканчивалось жертвоприношение.

Молитва при небесном жертвоприношении

Ради жизни, чтоб не прекращалась!

Ради юрты, чтоб не разрушалась!

По обычаю великих предков,

Мы кланяемся нашими плечами,

Нашими клянемся головами!

Пусть достигнет сказанное Неба,

Нашего единственного 

Бога-Белого Творца всего живого!

По обычаю отцов и дедов,

Обращаюсь я к тебе. Береза,

Что корой серебряною блещешь 

И звенишь листвою золотою,

Что имеешь девять разветвлений 

На своей верхушке комковатой!

Выкопав тебя из почвы черной,

Мы, ни корешка не перерезав,

Привезли сохранной на вершину

И вкопали, где стоишь ты нынче,

Над тасхылом белым возвышаясь.

И тебе мы нынче присягаем 

Головой одной, двумя плечами!

Да услышат сказанное нами 

В Небе и за небесами тоже!

Пусть дойдет все сказанное нами 

До самих богов-творцов небесных!

Вот ягненок белый, чернощекий!

Правую ему согнувши ногу,

Мы три раза вкруг тебя обносим 

Жертву нашу,что освободили От кишок, 

Дойдет ли эта жертва До богов? 

О, Бог Великий - Небо!

(Народ произноси! громко "тэр”, поднявши обе руки к небу).

Ради жизни и жилища ради!

Ради трав, что покрывают землю!

Ради пищи для скота и люда!

Ради хлеба, что посеян русским.

Чтобы вырастал другим на радость!

Кланяемся мы тебе, о Небо!

Чтобы ветры не терзали землю!

Чтобы нас несчастье обходило!

Чтобы травы поднимались гуще!

Чтобы щедрый дождь спускался с неба!

Просим мы! Пусть просьбу все услышат 

Девять ярусов небес священных!

Пусть услышат сказанное нами 

Девять небожителей великих –

Девять Старцев! Бог Великий - Небо!

Ради силы, что не умирает,

Ради счастья, что не покидает,

Просим, как велит обычай предков!

Просим, чтобы сам Кудай услышал!

Чтобы наши головы седели,

А тела бы юными остались!

Чтобы зубы жеребцов желтели,

А тела бы крепкими остались!

По обычаю далеких предков.

Под святой Березой, что имеет

Вечный ствол и золотые листья,

Жертву нашу мы богам приносим –

Белым божествам ей подносим!

Здесь вот, на земле извечно черной,

К основанию святого Неба 

Мы приносим жертву, чтоб жил бы 

Краснотелый люд черноголовый,

Созданный Великим Небом, чтобы 

Ползать, как червяк, и жить землею!

Пусть же нашу жертву примут боги –

До любого, кто живет но небе.

Пусть дойдет, о Бог Великий - Небо!