Хозяйство и быт - ЭКОНОМИКА И ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОИ ГОСУДАРСТВА ДРЕВНИХ ХАКАСОВ

ЭКОНОМИКА И ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОИ ГОСУДАРСТВА ДРЕВНИХ ХАКАСОВ

Хозяйство и быт

Обитатели Южной Сибири с древности вели комплексное многоотраслевое хозяйство, умело используя естественногеографические условия. Основой хозяйственной деятельности населения древнехакасского государства являлись земледелие и скотоводство. Земледелие у древних хакасов было высоко развито, чем они выделялись среди других народов Центральной Азии и Сибири. Об этом свидетельствуют как письменные, так и археологические источники. Так, в тексте известной харабал-гасунской стелы, поставленной в 822 г. в уйгурской столице Ор-ду-Балыке, в которой перечисляются основные военные трофеи, взятые якобы в разгромленном «гяньгуньском государстве», подчеркивается, что «коровы, лошади, хлеб и оружие были нагромождены высокими горами». Хлеб и, возможно, оружие могли быть «нагромождены высокими горами» в государственных хранилищах. Именно эта добыча и вызвала восторг завоевателей.

Действительно, хакасский хлеб был желанной и важнейшей добычей для многих степняков как в ранние, так и в более поздние эпохи. «Тан-шу» сообщает, что хакасы «сеют просо, ячмень, пшеницу и гималайский ячмень. Муку мелют ручными мельницами; хлеб сеют в третьей, а убирают в девятой луне. Вино квасят из каши». В хронике «Тайпинхуаньюйцзи» (X в.) упоминаются «ячмень, пшеница, темное просо, конопляное семя. В третью луну (апрель.— Л. К.) постоянно пашут и сеют, в восьмую (сентябрь.— Л. К.) и девятую луну (октябрь.— Л. К ) собирают [урожай], варят кашицу, чтобы делать напиток и чтобы перебродил [на] водку. Для пшеницы имеется пеший (т. е. приводимый в действие людьми.— Л. К.) жернов, [которым] делают муку. К пище ажэ добавляют хлебцы». В источнике упоминаются посевы овса и метельчатого проса.

Арабский путешественник конца X в. Абу Дулаф писал, что хакасский народ «питается... просом, рисом (привозным.— Л. К.), говядиною, бараниною, козлятиною и всяким мясом, кроме верблюжьего». Другой автор, Мутаххар ал-Макдиси, также описывает «племя хирхиз» как оседлое: «У них имеются посевы и деревья (вероятно, плодовые.— Л. К.)».

Арабский автор ал-Идриси (середина XII в.), опираясь на данные не дошедшего до нас сочинения ал-Джейхани (X в.), сообщал, что «жители страны построили на реке Менказ мельницы, на которых перемалываются в муку рожь, рис и другие зерновые злаки. Из этой муки пекут хлеб или же их (злаки.— Л- К.) едят сваренными каким-либо другим образом — это и составляет их питание». Таким образом, у средневековых хакасов были не только ручные, но и сложные водяные мельницы,^ а в пищу они употребляли просо, ячмень, пшеницу, гималайский ячмень, коноплю, рожь, овес и рис, который, очевидно, привозили из Средней Азии или Китая. Вероятно, хакасы разводили и сады. Подтверждением тому могут служить не только сведения ал-Макдиси, но и исторически точные данные великого Низами (конец XII в.), использованные им при описании земли Хирхиз на Енисее:

И порядок, минуя и рощи, и пашни,

Встретил он (Искендер.— Л. К), и покой здесь, как видно, всегдашний:

Вся дорога в садах, но оград не найти.

Сколько стад! Пастухов же у стад не найти.

Сердце царского стража плода захотело.

К отягченным ветвям потянулся он смело...

... И, помчавшись, лугов миновал он простор,

И сады, и ручьев прихотливый узор.

Многое поясняется в последующем диалоге Искендера с жителями «земли Хирхиз»:

Молвил царь: «Ваше мужество,— странно оно.

Почему осторожности вам не дано?

...Столько дивных садов, но они без оград!

И без пастырей столько кочующих стад!»

Он услышал в ответ:

«Сеем мы семена в должный день, в должный час

И вверяем их небу, кормящему нас.

Что ж нам делать затем? В этом нету вопроса.

В дни страды ячменя будет много и проса:

С дня посева полгода минует, и знай,

Сам-семьсот со всего мы сберем урожай»

Археологические материалы из Хакасско-Минусинской котловины, относящиеся к VI—X вв., значительно дополняют письменные известия. Они подтверждают, что земледелие было здесь плужным, с применением не только местных сох и деревянных плугов с железными сошниками, но и сложных плугов с чугунными отвалами, которые начали привозить в Южную Сибирь уже с V в. (рис. 19).

По данным «Тан-шу», даже племена гюньма, или йелочжи, жившие к северу от древних хакасов (которые «часто дрались с хягасами, обликом много походили на хягасов, но говорили другим языком»), «пахали землю лошадьми». В другом источнике о них сказано: «С помощью лошадей и людей пашут плугом, сеют пять хлебов». Тюрки Алтая также знали плужное землепашество «при помощи коней и людей».

Засушливые участки степей и часть лугов орошались путем создания сложных ирригационных систем. В Северной Хакасии и на енисейском левобережье обнаружены не только разветвленные сети древних каналов, но и остатки значительных ирригационных сооружений типа плотин, дамб и каналов, соелиняющих русла каких-либо двух рек и регулирующих их водостоки в нужном для земледельцев направлении. Для уборки урожая применялись косы-горбуши и железные серпы двух типов: втульчатые и черешковые. Крестьяне, занимавшиеся земледелием, жили оседло, целыми поселками. «Тан-шу» сообщает: они «живут в избах, покрытых древесной корою». О соседях хакасов говорилось, что они «связывали деревья наподобие колодезных срубов и покрывали берестою. Это были их жилища». Такие же срубные избы были и у хакасов.

Ал-Идриси писал: «Женщины предаются всякого рода занятиям, а мужчинам остается лишь работать на пахоте и жатве». Существовало товарное производство хлеба на продажу, которая являлась монополией государства. В надгробных древнехакасских надписях IX—X вв. встречаются слова «ангыз»— жнивье, пашня и «тарлаг» — пашня, сохранившиеся и в современном хакасском языке. На плите кургана Узун-Оба в Уйбат-ской степи нами обнаружена стихотворная надпись IX—X вв., свидетельствующая об особых жертвоприношениях духу земли с целью сбережения посевов. Другая надпись, найденная в той же степи на кургане Хара-Курген, утверждала, что камень, на

котором она написана, представлял собой межевой знак, или пограничную веху, на восточной оконечности земельных владений одного из древнехакасских феодалов. Имеется и ряд других межевых столбов, стоявших некогда по границам феодальных уделов, на них сохранились имена владельцев этих земель.

Занимались земледельцы и пастушеским скотоводством. Было распространено стойловое содержание крупного рогатого скота и свиней. На зиму заготавливали сено. Траву косили косами-горбушами.

Из танских хроник известно, что хакасы разводили коров, лошадей, овец и верблюдов, причем лошади были плотными и рослыми. «Тан-шу» сообщает: «Имеют верблюдов, коров, овец; коровы наиболее многочисленны; у богатых земледельцев [стада] достигают нескольких тысяч [голов]». Отсюда видно, что наиболее богатыми скотоводами были владельцы крупных земельных пахотных наделов — феодалы-вотчинники, в зависимости от которых находились крестьяне-земледельцы. Преобладание коров в стаде указывает на оседлый образ жизни богатых феодалов и их крестьян. Оседлость подтверждается находками костей свиней и поросят в составе заупокойной пищи в могилах типа чаатас и в слоях древнехакасских городов. Вот что сообщает о скотоводстве древних хакасов ал-Идриси: «В этой стране выращивается много лошадей, быков и овец. Лошади имеют очень короткую шею и чрезвычайно жирны. Их откармливают для еды. Что касается быков, то их употребляют главным образом для перевозки тяжестей».

В «Тайпинхуаньюйцзи» читаем: «Их лошади чрезвычайно крепки и крупны; тех, которые могут сражаться, называют головными лошадьми». И далее: «Их лошади одеты в щиты от брюха до ног».

Все эти данные свидетельствуют, что хакасы в VI—XII вв. разводили разные породы лошадей, т. е. их табунное коневодство было уже интенсивным. Кроме небольших лошадок, откармливаемых на мясо, хакасы выводили рослых боевых коней. Наконец, имелась особая порода прекрасных быстроногих скакунов, которых хакасские послы привозили в Китай в подарок императорам и для продажи. Источники называют этих лошадей «знаменитыми», «прославленными», «прекрасными скакунами, достойными породы лун-ю», «белыми лошадьми» и т. п. На малопригодных для земледелия, засушливых степных участках размещались пастбища коневодов и хозяйства рядовых крестьян-полукочевников, специализирующихся на разведении верблюдов и мелкого рогатого скота, но имевших небольшие посевы ячменя и проса. По сообщению «Худуд ал-Алам», «у них есть повозки, бараны, коровы и лошади; они странствуют, ища воды, травы, [благоприятной] погоды и лугов». Хакасы занимались также разведением разных пород собак: охотничьих, пастушеских и гигантских боевых.

Часть высшей феодальной знати, владевшей землей, обеспечив себе приток земледельческих продуктов за счет эксплуатации труда закрепощенных крестьян и рабов, занималась разведением конских табунов, особенно в приенисейских, абаканских, уйбатских, а затем в тувинских и горноалтайских высокогорных степях. Для ухода за скотом использовался труд зависимых скотоводов-кыштымов, а также рабов.

Хронист, сообщая в «Тан-шу» о расположенных в отрогах Восточных Саян трех тюркоязычных улусах — дубо, милигэ и эчжы, которые также «живут в избах, берестою покрытых», записал: «Хягасы ловят их и употребляют в работу».

В древнехакасских енисейских эпитафиях VIII—XII вв. постоянно указывается, что умерший феодал сожалеет об оставшихся тысячах голов его собственных «быстроногих», «опережающих» лошадей, о «скоте без числа», о «сытом рогатом скоте», о числе загонов для скота и т. д. Сообщается об 1 тыс., 4 тыс. и даже 6 тыс. «моих лошадей», «о множестве скота». Но, к сожалению, ничего не говорится о том, как было организовано столь крупное феодальное хозяйство.

Вся эта устойчивая система хозяйства в IX—XII вв. была распространена хакасами на Туву, Горный Алтай и Северо-За-падную Монголию. Именно к этому периоду относится сооружение значительного количества известных на территории Алтая и Тувы древних оросительных каналов, сеть которых особенно выросла после IX в. Сооружались каналы с каменными опорными стенками. В Туве найдены древнехакасские косы-горбуши, наряду с характерными для тюрок топорами-теслами — настоящие проушные топоры, удобные для сооружения срубов жилых домов. Для той же цели применялись и долота. К этому же периоду относятся части втульчатых лемехов от плугов, в довольно большом количестве найденные на территории Тувы и Алтая.

Земледельческая традиция, существовавшая у местных племен Алтая и Тувы на протяжении веков, получила в этот период дальнейшее развитие, несравнимое по интенсивности со всем предшествующим. В Саяно-Алтайском нагорье всегда имелось очень много полупустынных и гористых земель, непригодных для земледелия, но зато являвшихся хорошими пастбищами. Поэтому часть населения была занята полукочевым скотоводством и являлась основным поставщиком продуктов этой отрасли. Практиковалась облавная охота на диких животных (косуль, маралов, антилоп и др.) с собаками и охота на птиц с кречетами.

Жившие в горно-таежной зоне кыштымы занимались преимущественно охотой, рыболовством и сбором съедобных кореньев. В качестве домашнего скота они разводили северных оленей, используя их также для верховой езды и транспортировки грузов. Письменные источники сообщают о большом значении охоты на ценных пушных зверей и иных животных. Из «Тан-шу» известно, что «ясачные вносят подати соболями и белкой», что «из зверей находятся тарпаны, косули, сохатые и чернохвостые козы. Чернохвостые козы походят на кабаргу, но имеют большой черный хвост», «меха собольи и рысьи составляют богатое одеяние». В «Тайпинхуаньюйцзи» сказано: «Эти люди любят охотиться на животных. Все пользуются деревянными конями (т. е. лыжами.— Л. Л'.). Когда поднимаются и опускаются по северному склону гор, [так] стремительно несутся, точно летят», жители «ценят меха соболей и котиков» (очевидно, бобров.— Л. К.). Упоминается и о том, что послы привозили в подарок танским императорам «соболиные шубы и соболиные шкуры». И далее: «Из диких животных имеются: дикие лошади, гуду (букв, «мамонты».— Л. К.), желтые бараны «юань», бараны «ди», олени и чернохвостые [козы]. Чернохвостые подобны кабаргам, но хвост [у них] длинный и черный. Туземцы называют их «с.ымо» («сыын» — марал.— Л. К.)... Из птиц имеются гуси, аисты, вороны, сороки, ястребы. Добываются в большом числе».

Сообщая о рыболовстве, все источники обращают внимание на осетров как особо ценную породу: «Из рыб есть одна, длиной около семи футов, гладкая и без костей, рот под носом»; «из рыб имеются мйе, длиною в семь-восемь чи; рыба мохэнь, у которой рот находится внизу челюсти и [которая] без костей». «Водится рыба, так называемая шетрун, похожая на саканкур египетского Нила в момент метания икры. Говорят, что эта рыба имеет очень мало костей, что ее мясо как бы разделяется на отдельные части и не издает никакого специфического рыбного запаха»¹.

Таким образом, хозяйство древних хакасов являлось комплексным, многоотраслевым, и налицо было разделение труда между земледельцами и скотоводами. Имелись обособленные производственные группы с различным направлением хозяйства: земледельцы, занимавшиеся также пастушеским разведением скота, скотоводы и оленеводы-охотники. Особое значение имело товарное табунное коневодство.

    Источник: Текст -  История Хакасии с древнейших времен до 1917. Л.Р. Кызласов