КИДЖИНЫ

В устье реки Сое жил бай Тохтобий. У него была единственная дочь. Однажды она пошла собирать ягоду на гору Чамдых-хус. В то же время трое шорцев отправились в долину Абакана за соболями. Шкуры соболей, в отличие от других зверей, летом не линяют. Им встре­тилась на пути дочь Тохтобия, которая была очень красивой.

«О, эту девушку я бы взял в жены», - говорит один из шорцев. «Если хочешь взять, то увози», - говорят артельщики. Они схватили девушку, посадили на коня и увезли в Кузнецкую чернь. Черневой шорец привез дочь Тохтобия к себе домой и зажил с ней. Прошло два года. Дочь Тох­тобия забеременела. Однажды она говорит своему мужу: «Мне хочется звериного мяса, а прихоть беременных надо исполнять. Сходил бы ты, поохотился, я в таком положении никуда не уйду». Житель Кузнецкой черни подумал и согласился: «Ладно, схожу на охоту. Ты мне в дорогу приготовь еду - талкан и крупу». Дочь Тохтобия приготовила ему про­дукты, после чего тот ушел в тайгу. Как только шорец отправился на промысел, она снарядилась и пешком отправилась домой. Она очень со­скучилась по своей родине, по своим родителям. В долине реки Матур есть речка Балыкташ. Когда взятая в дорогу еда закончилась, то она в той речке ловила рыбу и этим питалась. «Богатая на рыбу речка пусть зовется Балыкташ», — назвала дочь Тохобия эту речку. На Балыкташе у нее нача­лись схватки. Родив ребенка, она завернула его в широкие листья трав, взобравшись на рябину, привесила его на ветвях. «Если у твоего отца есть счастье, то на вершине рябины вырастешь мужчиной, если нет сча­стья, то станешь пищей крылатых птиц! Если есть счастье у твоей мате­ри, то на кривых ветвях вырастешь мужчиной, если нет счастья, то ста­нешь пищей хищных птиц!» - произнесла дочь Тохтобия. Сама она от­правилась в сторону У сть-Соса.                                                                 »

Когда она дошла до родного дома, то увидела своего отца, который грелся у очага, его спину покрыл пепел. Мать спала на кровати. Как дочь зашла в юрту, отец сразу же проснулся. «Ой, заблудившаяся дочка верну­лась домой, единственная милая дочь вернулась в родной кров!» - зарыдал родитель. В тот же момент, между охами-ахами проснулась мать. Старики плачут от радости, спрашивают ее о происшедшем. «Мы думали, что тебя съел медведь, какая радость для нас, что вернулась живой», - говорят.

Отец увидел, что лицо дочери бледное, платье вокруг груди мокрое. Старик догадался о происшедшем, спрашивает: «Не скрывай, расскажи, что произошло». «Да, родители, - отвечает дочь, - я родила ребенка. В долине Матура, рядом с речкой Балыкташ, оставила его на ветвях ряби­ны, завернутым в листья». Далее она все поведала: как ее украли черне- вые люди. Старик Тохтобий отправился верхом на поиски внука, захва­тив с собой продукты, молоко. В тот же день он достиг Балыкташа. Смотрит - на вершине рябины висит ребенок, а вокруг него летает бер­кут. «Ой, эта птица заклюет ребенка», - подумал старик. Он быстро за­брался на рябину. Смотрит - ребенок жив, во рту полно мошек, рот обле­плен молоком. Животик сытый. Оказывается, беркут кормил его молоком и белыми червями, охранял ребенка. «Сроду не видел, чтобы птица кор­мила ребенка», - удивился старик. Он забрал мальчика и вернулся в Усть-Сос. Дома он отдал младенца дочери со словами: «Род мальчика, вскормленного беркутом, пусть называется кииджин (т. е. беркут), пусть его родовым деревом будет рябина, охранявшая его, пусть его имя станет Пюрюстей (т. е. Листовой) из-за того, что он был завернут в листья!».

Мальчик вырос до семи лет. Стал пасти телят и торбаков. Охраняя молодняк, он поднимался на широкий курганный камень, где совершал камлание. Он оберегал своими духами скот, молодняк не разбегался. Со­седи заметили его камлание, донесли деду Тохтобию. Старик подкрался, сам увидел происходящее. Мальчик шаманил, перечисляя все горы Верх­него Абакана - Тигир-Тизи, Хулах-хая, Юттиг-тас, Хооргыс-тасхыл. Оказывается, Пюрюстей родился от человека из рода шорских шаманов. Вскормивший его беркут был шаманским тёсем - служебным духом. Те­перь шаманские духи пришли к потомку из Шории. Раньше среди бель­тыров шаманов не было.

«Ты думаешь стать шаманом?», - спрашивает Тохтобий. «Да», - отве­чает мальчик. «Что тебе нужно для камлания?». «Шкура трехлетнего пе­строго лося для покрытия бубна, бронзовый бубен, белый жезл - орба, покрытый заячьей шкурой», - говорит Пюрюстей. Бай Тохтобий все не­обходимое достал для внука, нет только трехлетнего пестрого лося.

«Если я буду камлать, то трехлетний пестрый лось сам придет, - ус­покаивает мальчик. - Ты, дедушка, его подстрелишь». Действительно, когда начал шаманить Пюрюстей, к ним пришел лось. Тохтобий его под­стрелил, обтянул шкурой бубен. После этого провели праздник бубна - «Тююр-той». Собралось много народу. Пюрюстей объяснил людям: «Я отправляюсь собирать своих служебных духов - тёсей. Сюда соберется громадное количество разных птиц и таежных зверей. Вы в них ни в коем случае не стреляйте». Собравшийся люд смотрит, действительно, двор наполнился разнообразной дичью, таежными зверями. Люди не вытерпе­ли, не стали слушать Пюрюстея. Они стали убивать зверей и птиц. В тот момент появились горные и речные духи-хозяева, которые очень сильно разозлились. Они прокляли род Пюрюстея: «Не достигнув сорока лет, уничтожайтесь, не достигнув тридцати лет, погибайте!». С тех пор род кииджинов долго не живет.

Пюрюстей стал большим шаманом. Однажды три года подряд стояла засуха. Поверхность земли высохла. Пюрюстей три дня вызывал дождь. На третий день пошел ливень, который лил три дня и три ночи.

Когда он умер, то его похоронили на горе Тортебе, сделав на листвен­нице настил «тасхах». В те времена шаманов хоронили воздушным спо­собом. Сам он запретил хоронить его в земле, надеясь на то, что оживет. «Через три дня, если оживу, то встану, если не оживу, то придете по­смотреть на мой труп. Если мои кости будут лежать на спине, то, значит, один из моих сыновей будет шаманом, он станет наследником моих ду­хов. Если мои кости будут лежать на боку, то будет шаман из дочерей, будет она моим наследником», - объявил Пюрюстей. Через три дня люди пришли проверить погребение. Труп лежал на спине. Шаманом стал его сын Хам Падас.

Однажды один бай из Усть-Еси отправился на поиски своих табунов на гору Тортебе. Он увидел, что на ветвях лиственницы на настиле что-то лежит. Он подумал, что конокрады забили его лошадь. Когда он поднял­ся на дерево и увидел останки человека, то от страха чуть не свалился. Вернувшись в Усть-Есь, он доложил начальству, что на дереве лежит мертвый человек. С тех пор вышел приказ окружного начальства - хака­сам хоронить трупы в землю.

Сыном Пюрюстея был Хам Падас. От Хам Падаса родился Ачытай. От него пошла фамилия Ачитаевых. От Ачитая родился Чарапан, став­ший большим баем. В верховьях Соса до сих пор имеется лог Чарапана, названный в его честь. В те времена русских в долине Абакана еще не было. Сыном Чарапана был Соян. Сыном Сояна был Петроджах. От Пет- роджаха родился Метрей. Сыном Метрея являюсь я - Хара Кучен.