Показать содержимое по тегу: кыргызское великодержавие

По всей видимости, кыргызы в 1399 г. вышли из состава федерации «Дурбен Ойрат», добившись своих целей. Можно предположить, что монгольские племенные группы: туматы, урдуты, кераиты и др.. оказавшиеся волею центрально-азиатских властителей XIII в. переселенными в долину Среднего Енисея, а также древние местные племена: ызыр, эчиг, хапхына и др.. ставшие частью формирующегося этноса, были объединены под эгидой кыргызов в единый этнополитический союз «Хонгор» или «Хонгорай».

Указанная форма объединения народа в языке местного населения получила определение «толай» (толы, торо), т. е. этнополитический союз. Определение «толай» постоянно употреблялось в исторических преданиях в паре с именем «Хоорай» (Толай Хоорай). Термин «толай» обозначал не только народные массы, а. судя по контексту, союз племен и родов. Хонгорай, несомненно, представлял союз племен, возглавлявшийся кыргызской элитарной группой.

В китайском дипломатическом языке XVII—XVIII вв. название Хонго-рай употреблялось в двух значениях: 1. Географическое понятие, связанное с горно-степным регионом Верхнего Енисея, наряду с именами «Хан-гай» в Монголии и «Алтай» в Джунгарии: 2. Государственное образование под определением «Хан Хонгорай». [АВПРИ.]

В географическом отношении Хонгорай или Кыргызская земля совпадает с нынешним понятием Хакасско-Минусинскою края. В хакасском языке в результате процесса стяжения гласных это историческое название стало звучать как «Хоорай». Историческое имя «Хонгорай» (Хоорай) характерно только для Хакасско-Минусинского края и более в других местах Азии не встречается. Хакасское слово «хонгорай» (хоорай) не имеет ничего общего с монгольским «хори», якутским «хоро», тибетским «хор». Они разного происхождения и разной этимологии. Согласно мнению тюрколога Б. И. Татаринцева, слово «Хонгорай» (Конгурай, Хоорай) имеет древнетюркское происхождение и, по-видимому, вначале служило для обозначения горно-степной страны, находящейся к северу от Тувы на Среднем Енисее. [Татаринцев, 1985, с. 157.] В таком случае значения этнонимов «кыргыз» (букв, степное племя) и «хонгорай» (букв, горностепной народ)идентичны.

Этнополитическое образование «Хонгорай» представляло собой государство, носившее народные определения: «Хан Хонгорай» (т. е. Царский Хонгорай), «Ӱлге (Тӱлге) Хоорай» (т. е. Независимая страна Хонгорай) или «Кӱр Хоорай» (т. е. Государство Хонгорай).

Согласно хакасским легендам, местом зарождения кыргызского народа являлось междуречье Белого и Черного Июсов в северо-западной части Минусинской котловины. Здесь в степи под названием «Обаалыг ачых» (т. е. Курганная поляна) обосновались девять братьев кыргызов, от которых со временем вырос девятитысячный народ Хонгорая. [Чирим. 1982, С. 18.]

Руководящая роль принадлежала правящему роду кыргыз, а подчиненную роль исполняли зависимые племена, называемые «киштымами» или по-монгольски - «урянхай». Основанием для подобного заключения являются показания широкого круга источников и, в первую очередь, письменных документов XVII века.

Согласно исследованиям тюркологов, слово «хонгорай» восходит к географическому обозначению горно-степных просторов Минусинской котловины. В эпоху позднего средневековья при возрождении кыргызской государственности имя «Хонгорай» стало политическим знаменем, под которым объединились различные по происхождению и социальному положению, но единые по совместному проживанию этнические группы. Среди новорожденного хонгорского этноса (по-хакасски «хоорай») ведущую роль заняли потомки кыргызских родов.

Роль кыргызов в этнополитическом союзе «Хонгорай» была настолько велика, что в русских документах XVII в Хакасско-Минусинский край получил название «Кыргызской земли». [Бутанаев, 2007, с. 11-57.| Население Хонгорая говорило на едином языке, называемом по-русски кыргызским. Вполне вероятно, что кыргызский язык имел свои диалекты. Согласно разделению Хонгорая на четыре улуса, вероятно, существовало, как и у современных хакасов, четыре диалекта. [Материалы, 1996, с. 161-164.]

Название «Хонгорай» в русском дипломатическом языке применялось в том случае, когда текст являлся переводом с монгольского или маньчжурского письма. Например, согласно заявлению Цинского правительства Сибирскому губернатору К. М. Гагарину, в 1707 г. русские люди построили Абаканский острог на месте, называемом Хонгорай, «которое близ Зенгории». А на том месте Хонгорай «кочуют и имеют промыслы наши есашные кыргызцы и урянхайцы». [РГАДА.] Значит, правящий род кыргызов совместно с зависимыми людьми - «урянхайцами» и составляли население Хонгорая или Кыргызской земли в XVII в.

Аутентичность данного названия подтверждается рядом устойчивых сочетаний, употребляющихся в историческом фольклоре и ныне малопонятных. Например: Тиле Хоорай, Ал Хоорай, Таг Хоорай, Чазы Хоорай, Хамых Хоорай и т.д.

Богатое фольклорное наследие народов Южной Сибири сохранило для нас название «Хонгорай» (Хоорай) в качестве старинного обозначения Хакасии. Оно широко употреблялось в героическом эпосе, исторических преданиях, шаманских камланиях и поэтической речи. [БХРИЭС, с. 189; Бутанаев, Бутанаева, 2008, с. 27-29.]

Согласно объяснению сказителей, словосочетание «Толы Хоорай» обозначает степные просторы Хакасско-Минусинского края, а выражение «Хоорай чурт» - Хоорайская страна - связано с понятием родины богатырей - ханов, расположенной в степях долины Среднего Енисея. В героическом эпосе хакасов под словом «Хоорай» подразумевается и ойкумена, населенная людьми, и историческая родина. Эта мысль проходит красной строкой в хакасском фольклоре, где под эпическим именем «Девятиугольная страна Хоорай» передаются чувства, связанные с обозначением родного отечества.

Хонгорцам известно щемящее душу чувство ностальгии по своей святой отчизне. После насильственных угонов для того, чтобы Толы-Хоорай не превратился в опустевшую страну, ее сыны любыми путями, преодолевая неимоверные трудности, возвращались назад.

Современные хакасы, являющиеся преемниками населения Хонгорая, в фольклорных произведениях народ «хоорай» связывают с кыргызами.

Отождествление хонгорцев с кыргызами свидетельствует о преемственности этнополитическим союзом Хонгорай (XIV—XVIII вв.) традиции Кыргызского государства (VI—XIII вв.).

Помимо выражения «кыргызский девятитысячный союз Хоорай». в хакасских преданиях употребляется сочетание «тубен Хоорай», т. е. ту-мен Хонгорай. Данные фольклора увязываются с историческими фактами XIII в., когда монголы, завоевав область Саяно-Алтая, согласно своему военно-административному делению, образовали в этом регионе тумен Кыргыз. Сопоставляя вышеуказанные факты из письменных источников и исторической памяти народов Саяно-Алтая, можно констатировать, что этнополитическое образование под названием «Хонгорай» произошло из тумена кыргызов.

Согласно сведениям хакасского фольклора, историческое название «Хоорай» впервые прозвучало из уст монгольского хана (Моол-хан). который со своей армией, перевалив Саянский хребет, встал на зиму в крепости на г. Хызыл-хая в долине Абакана. Он благополучно там перезимовал со своим войском. Восхищаясь благодатной землей, монгольский хан воскликнул: «Пусть будет вечным тумен Хоорай, пусть будет нескончаемым скот у народа Хоорай!». С тех пор Хакасско-Минусинский край стал называться Хоораем. [Хакас, 1960, с.89.] Отсюда следует, что определение Хоорай (Хонгорай) возникло в монгольскую эпоху (XIV-XVII вв.).

Одно из первых письменных сообщений о Хонгорае и хонгорайцах отмечается в письме Чокур-тайши, брата первого ойратского правителя Батура-хунтайджи. В 1642 году, после похода Я. Тухачевского в Кыргызскую землю, он отправил жалобу в Москву на нападение русских войск. В послании Чокур-тайши прозвучало требование прекратить завоевания людей Хонгорая, именуемых русскими кыргызами. В данном документе подтверждалась идентичность этнонимов «кыргызы» и «хонхоройцы». [Чимитдоржиев, 1978, с. 179.] В 1666 г. на запрос красноярского воеводы про князя Еренака Ишеева посланцы Алтын-хана «Эйзан с товарищи» сказали, что «они того кыргыза Еренака знают, кочует де он в Кыргызах в Конгурае, а ясак платит нам, великому государю, также и их Лоджану-царю». [Материалы, 1996, с. 172.] Указанные источники полностью подтверждают соответствие русского понятия «Кыргызская земля» (Кыргызы) с тюрко-монгольским названием «Конгурай» (Хонгорай).

Впервые вывод о названии «кыргызы», в качестве русского обозначения жителей долины Среднего Енисея, т. е. хакасов, сделал краевед И. Кузнецов-Красноярский. Он писал: «Сопоставляя все приведенные нами выше сведения о енисейских киргизах, основанные на исторических документах, можно сделать выводы, что I) енисейские киргизы не составляли отдельной народности, а заключали в себе разные тюркомонгольские роды и колена, которые получили общее название киргиз от томских казаков в начале XVII столетия; ... 3) часть этих киргизов живет и но настоящее время на юге Енисейской губернии, как например, инородцы Минусинского уезда - тубинцы, сагайское колено кыргыс, езерцы (ызыр)». [Кузнецов-Красноярский, 1902, с. 37.]

Многие народы и государства получали от своих соседей имена, далеко не созвучные с их самоназванием. Так, Кыргызстан в русских документах XVII в. назывался «Бурутской землей», ибо тянь-шаньских кыр-гызов джунгары именовали «бурутами». С другой стороны, Джунгария (Зенгория) в русских источниках была известна как «Калмыцкая землица». а сами джунгары, самоназвание которых было «ойрат», назывались не иначе как «черные калмаки».

Этнополитическое объединение Хонгорай, по всей видимости, являлось раннегосударственным образованием с неразвитой формой общественных институтов. Известный историк Н. Козьмин считал, что объединение кыргы-зов в XVII в. «было именно государство, но находящееся в упадке». Другой сибирский историк, В. И. Огородников, писал; «Таким образом, Кыргызское государство дожило до XVII ст. лишь в виде обломков, ... Раздробленность и слабость кыргызов сделали из них предмет вожделений со стороны русских, монголов и джунгаров». [Огородников, 1920, с. 242.J

В самом начале XVII в. первые русские послы главу «Кыргызской земли» величали «кирбицким царем», т. е. признавали его суверенитет. В 1619 г. томский казак Иван Петлин докладывал: «Ехали они из Томского острожку на Кирбицкую землицу степью 6 день, а кирбицкой царь голду-ет государю, и, приехав в Кирбицы, сказали, что они посланы от государя в Китайское государство. И кирбицкой царь тотчас дал им корм и подводы и провожатых и отпустил их в Мугальскую землю к Алтыну-царю». [Демидова, Мясников, 1966, с. 55.]

Сами кыргызы в 1652 г. русским служилым людям «Степану Коловскому с товарищи» объясняли: «Как де они на тех своих землях и зачались, и на тех де их землях никоторой мугальской царь, ни царевич, ни мугальские, ни калмацкие тайши войною не бывали и воинских людей не посылали, и ныне де Алтын царь на их землю приходил с сыном своим Лоджаном с воинскими людьми с пятью тысячами человек». [Материалы, 1974, с. 384.]

Надо отметить, что в отношении Хонгорая у Китая существовала особая позиция. В 1702 г. китайский император Канси называет государство енисейских кыргызов «Хан Хонгор» или «Хан Хонгорой». [Бутанаев, 2008, с. 262.] Определение «Хан» - т. е. ханский, говорит о наличии суверенитета кыргызов. Император Канси ставит на одно из первых мест значение Хан Хонгорая при разгроме Джунгарии китайскими войсками. Отсюда следует, что Хонгорай представлял собой государственное образование, суверенитет которого не всегда сохранялся.

Известный историк С. В. Бахрушин отрицал государственную организацию кыргызов и утверждал, что у них господствовали патриархально-родовые отношения. «При господстве патриархально-родовых пережитков в быту енисейских кыргызов, - писал он. - ещё невозможно говорить даже о зачатках у них государственного устройства. Однако соседство с могущественными государствами втягивало их в очень сложные отношения и способствовало укреплению связей между отдельными племенами, входившими в состав Кыргызской земли. Несмотря на то, что Кыргызская земля была разбита на несколько самостоятельных аймаков, она политически составляла одно целое. Если употреблять позднейшее выражение, это была федерация небольших племенных княжеств». [Бахрушин, 1955, с. 190.] Вместе с тем, он вынужден был признать, что «Кыргызская земля» при внешних отношениях с Россией проявляла независимость.

В эпоху позднего Средневековья при возрождении кыргызской государственности имя «Хонгорай» стало политическим знаменем, под которым собрались различные по происхождению, но единые по совместному проживанию этнические группы, ставшие основой современных хакасов.

Хакасское народное название Хонгорай (Хоорай) является историческим именем территории долины Среднего Енисея, отмеченной в восточных письменных источниках XVII—XVIII вв. В целом Хонгорай представлял раздробленное феодальное государство со слабой центральной властью. В демографическом плане он проигрывал соседним ханствам, и, в частности, из-за малочисленности населения уступал силе монголов и ойратов. Хонгорай занимал долину Среднего Енисея и в административном отношении разделялся на четыре улуса-княжества: Алтысарское, Исарское, Алтырское и Ту-бинское. Кочевники всех четырех улусов в русских письменных источниках объединялись под общим именем кыргызы.

Период ІХ-Х вв. н.э. занимает особое место в истории енисейских кыргызов. Крупный российский востоковед, академик В.В. Бартольд справедливо назвал данную эпоху «кыргызским великодержавием». Этот период был подлинно звездным часом кыргызской истории. В результате продолжительной победоносной войны кыргызы смогли разгромить своих южных врагов - уйгуров, подчинить другие кочевые племена Центральной Азии и создать могущественную кочевую державу - Кыргызский каганат. Это - время расцвета кыргызской культуры, границы которой расширились от Ангары на севере до пустыни Гоби на юге, и от Тянь-Шаня на западе до хребта Большой Хинган на востоке. Эпоха «кыргызского великодержавия» была временем наивысших успехов Кыргызского государства в военном деле и внешней политике. Кыргызские каганы смогли объединить под своей властью племена тюркоязычных номадов Центрально-Азиатского региона и установить дружественные и равноправные отношения с китайской империей Тан.

Во времена «кыргызского великодержавия» впервые главенствующее положение в степях Центральной Азии занял кочевой народ из далекой северной периферии - Минусинской котловины. События этого времени рассеяли уйгуров по азиатским степным просторам от Забайкалья до Восточного Туркестана, открыли путь кыргызам на Тянь-Шань.

Возвышение Кыргызского государства произошло в начале IX в. н.э.. в период ослабления и междоусобиц в Уйгурском каганате. В 820 г. кыргызский правитель Ажо объявил себя каганом, свою мать, тюргешскую принцессу, вдовствующей ханьшею, а свою жену, дочь карлукского ябгу - ханьшею. [Бичурин, 1950, с. 355.] В Кыргызском государстве была сформирована централизованная военно-административная система, при которой весь народ был разделен на военные отряды, насчитывающие по тысяче бойцов.

Создание этой системы способствовало укреплению военной мощи. В ходе войны были укреплены тылы государства путем расширения восточных, северных и западных границ. Были подчинены воинственные племена бома - страны Пестрых Коней, жившие севернее Кыргызского государства. На востоке в пределы кыргызских владений вошла долина р. Кан, на севере - Ачинско-Мариинская лесостепь и долина Енисея вплоть до устья Ангары. В этих районах обнаружены кыргызские памятники ІХ-Х вв. н.э. На западе и северо-западе в орбиту кыргызского влияния вошли Северный Алтай, Притомье и лесостепное Приобье. В этих районах распространяются памятники с элементами кыргызской культуры. Политическое и экономическое могущество способствовало демографическому росту в Кыргызском государстве, численность населения которого, исходя из наличия боевого состава армии, достигала до миллиона человек.

Кыргызы были хорошо осведомлены о междоусобицах в Уйгурском каганате и объявили о войне во время ослабления уйгуров. Одновременно с кыргызами в войну с уйгурами вступили тибетцы. Вероятно, их действия были согласованными, поскольку кыргызы могли совершать посольства в Тибет через земли дружественного Карлукского государства. Тибетцы поддерживали связи с кыргызами. «Сие государство было всегда в дружеских связях с Даши, Туфанию и Гэлолу, но туфаньцы при сообщении с Хягасом боялись грабежей со стороны хойху; почему брали провожатых из Гэлолу». [Бичурин, 1950, с. 355.]

Кыргызско-уйгурская война затянулась на долгие 20 лет. Военные действия происходили на территории Северо-Западной Монголии. Постепенно военное счастье стало склоняться на сторону кыргызов. На гребне своих военных успехов кыргызский каган направил своему противнику, уйгурскому правителю, послание, в котором вызвал его на решительное сражение и предупреждал, что очень скоро захватит уйгурскую «золотую орду», поставит перед нею своего коня и водрузит победное знамя. По сведениям китайских источников, знамя - символ каган-ской власти - было «водружено» в ставке кыргызского кагана, перед его шатром. Ажо установил для знамен «один штандарт, низ его весь красный». Эта ставка находилась у «Черных гор» в Минусинской котловине и была обнесена оборонительной стеной.

Военные неудачи обострили борьбу за престол в Уйгурском каганате. Ее усугубили падеж скота и эпидемия среди населения. Одним из проявлений упадка Уйгурского каганата было ослабление центральной власти вследствие борьбы придворных группировок, дворцовых переворотов и заговоров. С конца VIII века борьбу за престол вели род яглакар и племя эдизов. За 30 лет, предшествовавших войне с кыргызами, на престоле сменилось шесть каганов, а в годы войны - еще шесть.

Власть в государстве захватил первый министр Гюйлофу, который возвел на престол малолетнего кагана Кэси Торэ и управлял от его имени. Соперник правителя, полководец Пойлу Мохэ, командовавший уйгурской армией, восстал против него и перешел на сторону кыргызов. Войско кыргызского кагана и перешедших на его сторону восставших двинулось на уйгурскую столицу. Пойлу Мохэ, «соединившись с хягасами, со 100 ООО конницей напал на хойхусский город, убил хана, казнил Гюйлофу и сжег его стойбища». [Бичурин, 1850, с. 334.] В решающем сражении под Орду-Балыком уйгуры были разгромлены, каган погиб, первый министр схвачен и казнен. Уйгурские воины в панике бежали с поля боя. Кыргызы на плечах бегущих ворвались в уйгурскую столицу. В результате победы кыргызам досталась богатая добыча. Была взята в плен жена уйгурского кагана, китайская принцесса Тайхэ Гунчжу. Уйгуры и другие телесские племена, не желавшие подчиниться кыргызскому кагану, бежали с территории каганата в разных направлениях - в Маньчжурию, в Восточный Туркестан, в долину р. Эдзин-гол и на р. Иртыш. Значительная часть уйгуров переселилась к границам империи Тан, рассчитывая на помощь китайцев. Они провозгласили каганом тегина У-цзе из рода яглакар и укрепились в горах на границе с Китаем в районе Ордоса. Кыргызский каган счел, что разгром уйгуров завершен. Он перенес свою ставку на территорию Северо-Западной Монголии, на южную сторону гор Лао-Шань. «Лао-шань еще называется Ду-мань; они лежат в 15 днях конной езды от прежнего хойху-ского стойбища», - уточняли танские хроники. [Бичурин, 1950, с. 356.] По всей видимости, кыргызский правитель установил свою орду с южной стороны Танну-Ола, возможно, у озера Кыргыз-нур.

Каган попытался установить дипломатические отношения с империей Тан. Захваченную в плен жену уйгурского кагана, китайскую принцессу Тайхэ Гунчжу, дочь императора Сянь-Цзуна из династии Тан, он отправил на родину в 841 году в сопровождении военного эскорта во главе с генералом Дулюй Шихэ. Принцесса стала в тот момент важным объектом дипломатической и военной борьбы. Конкретным поводом для визита и отправки на родину китайской принцессы послужила победа над уйгурами и отдаленное родство с династией Тан, поскольку каганский род кыргызов вел свое происхождение от ханьского полководца Ли Лина, попавшего в плен к хуннам в I в. до н.э. Однако это посольство было перехвачено и перебито уйгурами, а принцессу Тайхэ объявил своей женой уйгурский каган У-цзе. С ее помощью он надеялся заручиться поддержкой от китайского императора и восстановить Уйгурский каганат.

Кыргызам уже в 842 году подчинялась большая часть районов Восточного Туркестана, а также татары, обитавшие в Восточной Монголии и к югу от пустыни Гоби. В сочинении Ал-Истахри, написанном в 930 -933 гг., сообщается: «Что касается хырхызов, то место их (расселения) -между гузами и кимаками, океаном и землями хазраджей. И земля Тибет расположена между хырхызами и страною Чин (т. е. Китаем - В. Б.)». [Материалы, 2002, с. 30.]

Ко времени «кыргызского великодержавия» относится уникальный кыргызский документ, известный как Суджинская надпись. Она была обнаружена Рамстедтом в 1900 г. на территории Монголии. Согласно чтению тюрколога С. Г. Кляшторного, в ней говорится: «Я изгнал Ягла-карских ханов из Уйгурской страны. Я сын кыргызский. Я Бойла Кутлуг Ярган. Я - приказной (буюрук) правителя Кутлуг Бага Таркана.

Молва обо мне достигла (стран) Восхода и Заката. Я был богат: у меня было десять аилов, мои кони неисчислимы. Я имел семь младших братьев, троих сыновей, троих дочерей.

Своих сыновей я женил, своих дочерей выдал замуж без выкупа. Своему наставнику (в вере) я дал сто гнедых коней. Я увидел детей моих детей и сыновей. Теперь я умер, и (их) покинул! Сыновья мои! Будьте среди людей подобно моему наставнику! Служите хану! Будьте мужественны!

Мой старший сын неожиданно ушел. Его я не увидел (перед смертью). Мой сын, мой лев!». [Кляшторный, 1991, с. 57-59.]

Суджинская надпись, как считает С. Кляшторный, является уникальным памятником эпохи расширения власти кыргызов на большую часть Центральной Азии. Она свидетельствует о новом имперском устройстве Кыргызского государства и его стремлении к новой политике в области имперской идеологии. Памятник отражает события, связанные с разгромом уйгуров и созданием каганата. Герой Бойла Кутлуг Ярган являлся участником похода на уйгуров и разгрома династии яглакар.

Хотя уйгурская опасность для империи Тан была, казалось бы, устранена, там, видимо, продолжали опасаться уйгуров и заинтересовались возможностью союза с кыргызами. В марте 843 г. в Китай прибыл кыргызский посланник Чжуву Хэ-Со с письмом от кыргызского кагана. Император Вуцзун, «вступивший на престол в 841 году, крайне обрадовался и посланника, приехавшего с данью из столь далекой страны, поставил выше посланника королевства Бохай». [Бичурин, 1950, с. 356.] В ответном письме кагану император Вуцзун выразил удовлетворение по поводу разгрома уйгуров кыргызами. «(Вы) накопили силы за многие годы, воспользовались (неблагоприятным для уйгуров) случаем и поднялись, быстро получили удовлетворение за обиду и раскрыли (нам) сокровенные мысли. Поскольку (теперь) лагерь уйгуров покорен, горы и реки между нашими государствами больше не разделяют (нас). Коль скоро (мы) являемся соседями, то будем (надеяться) на получение дани и посланий». В том же письме император провоцирует кыргызского кагана на полное истребление уйгуров: «Но (мы) все же боимся, что бежавшие снова принесут зло, захотят напасть на вашу границу и снова отомстить. Вы тоже должны серьезно подготовиться, искусно составить хитроумный план и совместными усилиями напасть (на уйгуров) и уничтожить, вырвать их с корнем, чтобы не вызывать последующих бедствий». [Материалы, 2003, с. 22.]

В апреле 843 г. на Енисей был отправлен китайский посланник Чжао Фань с письмом к кыргызскому кагану. В нем говорилось: «Я прочитал грамоту и узнал, что хан родился в селении под созвездием Большой Медведицы (т. е. на севере), жил в холодных степях. (Ваша) мудрость и планы выдающиеся, таланты и стремления полны блеска. (Ваша) мощь потрясает северные страны, слава достигла Северных ворот (китайской столицы)». После этих льстивых слов шли жалобы на уйгуров и призывы уничтожить их. «Уйгуры... бесчинствуют жестоко, зверски обращаются со всеми (нашими) вассальными племенами. (Я) узнал, что Вы из поколения в поколение (с ними) враждуете. Если можно отомстить, уничтожьте их государство и города и станьте государем, прогоните их старейшин в самую далекую пустыню. У уйгуров осталось войска неполная тысяча человек. (Они) разбежались по горам и долинам. ... Коль скоро Вы, хан, питаете (к ним) ненависть, необходимо полностью уничтожить варваров. Если оставить пепел, то непременно возникнут последующие бедствия». [Материалы, 2003, с. 23-25.]

По приезду в июне 843 г. кыргызского посланника Бань Ухэ кагану было отправлено новое письмо, в котором указывалось местопребывание уйгуров. Начиналось оно, как обычно, восхвалением. «Хан обладает блестящими способностями, от рождения знает героические планы. Когда вырос, прославился силой, и наконец, установил мир в северных странах, смел с лица (земли) уйгурские жилища». Далее шли призывы к окончательному уничтожению уйгуров во всех районах их обитания. «Сейчас уйгурские племена еще не полностью истреблены, живут между туфаня-ми и китайцами. Даже хэйчецзы издавна боятся их силы». [Материалы, 2003, с. 26-27.] Речь идет об уйгурах Турфана, Ганьчжоу, Хэлочуани и юго-западного Хингана. Эти настойчивые призывы возымели действие, и кыргызский каган выразил согласие выступить против уйгуров, о чем свидетельствует «письмо к сяцзясам», отправленное в августе 843 г. Танский двор стремился использовать военную мощь кыргызов не только против уйгуров, но и против племени хэйчецзы. В то же время китайцы опасались близкого соседства кыргызов, надеясь на то, что они останутся на местах «прежнего местожительства».

Новое кыргызское посольство во главе с Дидэ Исынаньчжу (Тутук Ынанчи), прибывшее в апреле 844 г., получило предложение о совместных действиях против уйгуров в Маньчжурии. Однако кыргызы из ряда заманчивых предложений выбрали наиболее подходящее и нанесли повторный удар по хэлочуаньским уйгурам, вынудив их временно покинуть район реки Эдзин-гол. В 846 году погиб каган У-цзе. По одной версии, его убили люди племени хэйчецзы, подкупленные уйгурским вождем-изменником Ли-Хун-Шунем (Аявиром), по другой - У-цзе «покорился в округе Ючжоу. Оставшиеся бродили в степи, голодали и замерзали. По принуждению уйгурского министра Мэйцюаньчжэ Инанч уйгуры убили У-цзе в горах Цзиньшань». [Малявкин, 1975, с. 77.]

В 847 году умер кыргызский каган, получивший от танского императора титул Цзун-ин Хюн-Ву Чен-мин-хан. Новый каган был удостоен титула Ин-ву Чен-мин-хан. Между империей Тан и Кыргызским каганатом устанавливаются постоянные посольские связи. По совету китайцев кыргызское войско во главе с полководцем Або совершило поход на племя шивэй в Маньчжурии, у которого оставались уйгуры, и захватило их. Кыргызский генерал «нанес сильное поражение народу шивэй, затем собрал всех уйгуров, находившихся у шивэй, и вернул их на север от Гоби». [Малявкин, 1974, с. 30.] Очевидно, Або с 70-тысячным войском был послан кыргызским каганом в помощь Танскому правительству для совместных действий против уйгуров. Кыргызы, совершая далекие походы, надеялись подчинить уйгуров и установить отношения «мира и родства» с империей Тан. Однако китайцы, поощряя вражду кыргызов к уйгурам, опасались их действительного усиления. «Хойху давались грамоты во время их могущества, к счастью, они теперь упали, для устранения будущих беспокойств не для чего усиливать хягасов», - считали советники китайского императора. [Бичурин, 1950, с. 357.] Императорский двор, выдавая «почетные титулы», надеялся заставить кыргызов признать себя вассалами, а когда это не удалось, стал свертывать отношения, беспокоясь, что они станут «требовать подарков», вроде 20 тыс. кусков шелка, которые ежегодно выдавались уйгурам.

В 843 г. кыргызские войска захватили в Восточном Туркестане города Бешбалык и Куча. В последующие десятилетия, во второй половине IX в. кыргызы совершили несколько походов, заняли города Аксу и Пенчул и дошли до Кашгара. В этой войне потенциальными союзниками кыргызов были тибетцы, также воевавшие с уйгурами.

После смерти кыргызского кагана, носившего титул Ин-ву Чен-мин-хан, в 866 г. китайский император Ицзун (860 - 694 гг. н. э.), как уже говорилось выше, преподнес в виде погребального дара набор мраморных табличек, на которых были описаны заслуги этого кагана, который считался родственником династии Тан.

Кыргызы продолжали поддерживать отношения с империей Тан. В 860-873 годы кыргызские посольства трижды приезжали к императорскому двору. Танские власти, видя усиление кыргызов, пытались вести двойную игру. Еще в ходе борьбы с У-цзе при дворе высказывались соображения, что «нам нужно теперь иметь дружеские связи с У-цзе ханом». Что касается кыргызских каганов, то, по-видимому, они не пытались удержать под своей властью все земли, куда совершали походы.

Однако «Хягас не мог совершенно покорить хойху», - отмечали китайские летописи. [Бичурин, 1950, с. 357.] Уйгурское турфанское княжество сумело выстоять в этой борьбе. В начале X века возникло уйгурское ганьчжоуское княжество. В 908 и 918 гг. оно присылало послов ко двору киданьского императора, захватившего территорию восточной Монголии. Киданьский император Елюй Амбагянь в 916 и 924 годы совершил два похода в Центральную Азию, где уже не встретил войска бывших властителей Центральной Азии. Вероятно, истощенные многолетней войной, кыргызы не смогли оказать активного сопротивления киданям. По сообщению хивинского историка Абул-Гази, «многие семейства кара-хатайские» (т. е.кидани), уйдя из своей страны, «перешли в земли киргизские». [Абул-Гази, 1854, с. 46.] По всей видимости, 924 год надо признать завершающей датой «кыргызского великодержавия» в Центральной Азии, где до сих пор монголоязычные народы по последнему тюркскому народу, владевшему этой страной, называют древние погребения «хирги-сур» (т. е. «кыргызские могилы»), а каменные изваяния - «хиргис чулун» (т. е. «кыргызские камни»).

В 30-е годы X в. западная граница государства киданей (кара-кытаев) простерлась до Саяно-Алтая. Кыргызы обменивались с ними посольскими связями. Ко двору императоров Ляо «хягасы постоянно присылали посланников и дань». Например, в 976 г. к императорскому двору прибыло кыргызское посольство с подарками. [Кюнер, 1951, с. 12.] При «ляоском Тайцзуне западная граница руководила приходом к просвещению людей государства Хягасы». Ляо принимал кыргызов, «стремившихся к просвещению». Влияние киданей в кыргызских землях, по-видимому, было ощутимым в X веке н.э. Ряд ученых усматривает следы киданьского влияния в материальной и духовной культуре енисейских кыргызов.

Кидани разделили единый кыргызский этнический массив надвое. Часть кыргызов сохранила за собой Саяно-Алтай и северо-западную Монголию. Другая часть кыргызов, оттесненная монголоязычными племенами, стала обитать в Восточном Туркестане.

В мусульманских источниках X века указывается, что их земли помещаются в соседстве с токуз-гузами (уйгурами), карлуками, чигилями. В дальнейшем обе группы кыргызов развивались обособленно друг от друга.

В эпоху «кыргызского великодержавия» памятники кыргызской культуры получили распространение во всей Центральной Азии. Кыргызские каганы поощряли градостроительство, развитие земледелия, ремесел и торговли в своем государстве, пытались ввести денежное обращение. Возросла политическая роль Кыргызского каганата в масштабах Центрально-Азиатского региона. Существенно расширились торговые и культурные связи кыргызского государства со странами Средней Азии, Ираном, Тибетом, Китаем. Кыргызская знать проявляла интерес к мировым прозелитарным религиям, манихейству и буддизму, стремясь найти общую, объединяющую все народы каганата, идеологию.

Однако, длительная война привела к большой убыли и распылению кыргызского населения на огромной территории Кыргызского каганата. Это подорвало военные силы и возможности кыргызов удержать под своей властью все завоеванные многочисленные племена, относящиеся к разным культурно-хозяйственным типам. Ослабление военной мощи кыргызов стало главной причиной завершения периода «кыргызского великодержавия». Кыргызы не смогли противостоять усилившейся Ки-даньской империи, подчинившей в X в. Центральную Азию.

Эволюция кыргызской культуры в периоды раннего и развитого Средневековья является своеобразным эталоном для изучения других кочевнических культур центральноазиатского очага цивилизации. Благодаря своему уникальному географическому положению, Кыргызское государство на Енисее было на протяжении долгих веков ключевым пунктом торговых и культурных связей, фактором передачи культурных достижений из центров оседло-земледельческих регионов в кочевой мир Северной Азии, а в период «кыргызского великодержавия» объединило скотоводческие племена Северной и Центральной Азии в единый каганат и стало центром кочевой цивилизации. В этот период кыргызские правители могли не только побеждать врагов на поле боя и умело вести дипломатические дела, но и пытались строить города, развивать земледелие, вводить денежное обращение, проявляли интерес к мировым прозелитарным религиям.

«Звездный час кыргызской истории» - период великодержавия - по историческим данным был сравнительно недолгим, он продолжался около 80 лет. Захватив огромные пространства степной Азии, кыргызы не смогли удержать их под своим господством, объединить все кочевые племена, закрепить военные и политические достижения. После распада каганата кыргызский этнос оказался разделенным надвое вторжением киданей. Часть кыргызов осталась в Восточном Туркестане и в дальнейшем составила основу современного кыргызского народа на Тянь-Шане.

Источник: Очерки истории Хакасии ( с древнейших времен до современности) / гл.ред. В.Я. Бутанаев; научн.ред. В.И. Молодин.  Абакан. Издательство Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2008. - 672 с. Илл.